– По-моему, он просто играет воображением, – произнес Римо.

– Обрати внимание на небо: оно темно-красное, а это цвет больного разума.

– Вот и отлично! Тем легче с ним будет справиться!

– Но зато ему теперь нечего терять! – предостерег Чиун.

– Если хочешь, Чиун, оставайся здесь. В любом случае, не встревай.

Чиун отпустил руку Римо.

– Очень хорошо. Ты сам это выбрал. Но внизу я ждать не останусь! Я уже однажды ждал у подножия горы Пэктусан. На сей раз я поднимусь со своим сыном на самый верх.

– Очень любезно с твоей стороны.

Римо возобновил восхождение.

Чем выше они взбирались, тем круче становился склон. Было тепло, хотя с моря дул свежий ветер. Внизу, насколько хватало глаз, простиралась голубовато-зеленая гладь, но небо над головами смыкалось все ниже, словно бархатный полог.

Римо первым выбрался на карниз, где лежали развалины замка. Некогда его стены ощетинивались зубцами до самых небес, ныне уцелела одна-единственная башня, а остальные обрушились и лежали в руинах, подобно городу, покинутому жителями много тысяч лет назад.

Посреди развалин расхаживал Голландец. Он был в своем неизменном пурпурном наряде, волосы его были коротко острижены и стояли торчком, напоминая карикатуру с изображением человека, сунувшего пальцы в электрическую розетку.

Римо вскарабкался на гранитную глыбу и прокричал своему заклятому врагу:

– Перселл!

Тот не ответил. Его внимание приковывало что-то высоко в небе.

Римо поднял глаза – высоко над головой в утреннем небе сияла Венера, как бриллиант в шкатулке ювелира.

Чиун встал у Римо за спиной.

– Что он делает? – спросил он.

– Понятия не имею! Просто смотрит на небо.

– Нет, не на небо, а на звезду.