– Теперь, Перселл, тебе не побороть меня своими трюками! – объявил Римо. – Тебе конец!

– Нет! – закричал Иеремия Перселл. Голос его звучал по-звериному, но в нем слышался страх. Тут и второе его колено опустилось на землю. Это было страшное унижение! – Я сильнее тебя! Могущественнее! Я владею Синанджу лучше, чем ты!

Вокруг заплясали разноцветные вихри и громче зазвучала музыка. Мастер Синанджу руками прикрыл глаза, пытаясь отгородиться от ослепительного сияния. Земля забурлила подобно вулканической лаве. Гранитные блоки встали и на коротких ножках двинулись к центру разрушенной крепости, где противники все еще бились в смертельной схватке. Мастер Синанджу в ужасе смотрел на происходящее, не понимая, что здесь настоящее, а что – обман зрения.

Было похоже, что Римо одерживает верх. Но тут музыка грянула во всю мощь, и Голландец применил удушающий прием. Римо стал хватать ртом воздух и молотить руками. Чиун видел, как Голландец с жестокостью и неумолимостью питона усиливает хватку, как лицо Римо темнеет от лишившейся оттока крови.

– Римо! Не сдавайся! – закричал Чиун.

Он бросился к месту схватки, но был остановлен Голландцем, который одним безжалостным взглядом заставил гранитные глыбы рассыпаться на тысячи осколков перед самым носом у Чиуна. Мастер Синанджу вынужден был вновь отступить под защиту стен, пока каменный град осыпал то, что осталось от древнего замка.

Когда Чиун наконец смог выйти из своего укрытия, он увидел Голландца в позе триумфатора. Держа Римо за загривок, он закричал что есть мочи:

– Я непобедим! Я – Голландец! Нет более могущественного Мастера Синанджу, чем Иеремия Перселл! Ты слышишь меня, Чиун? Ты видишь меня, Нуич, отец мой? Я сильнее всех! Сильнее!

Римо совсем обмяк и не подавал признаков жизни. Сердце у Мастера Синанджу упало.

– Ты не останешься жить и упиваться своей победой! – С этим возгласом Чиун поднялся и двинулся вперед.

– Сильнее всех! – снова крикнул Голландец и, небрежно швырнув бездыханного Римо наземь, распростер руки, словно похваляясь своей победой перед целой Вселенной.

Он запрокинул восторженное, почти блаженное лицо, и его взору предстала насмешливая утренняя звезда на пурпурном небосклоне.

– Сильнее всех... – прошептал он и направил всю свою энергию в одну точку.

Чиун ловко перепрыгнул через камни и устремился к Голландцу, не спуская глаз с его исполненной высокомерия фигуры, но не успел: вновь зазвучала музыка, и высоко в небе маленькая серебристая точка Венеры стала расти и расти, пока вершина горы не озарилась ослепительным светом.

Голландец торжествующе воздел кулаки.

– Сильнее всех!

Музыка зазвучала совсем нестерпимо, и под ногами его земля встала дыбом.

– Нет! – успел крикнуть Чиун, но было уже слишком поздно. Голландец провалился в разверзшийся кратер, и снизу донесся его прощальный вопль:

– Сильнее всех! Сильнее! Сильнее!

Вслед за ним стал падать и лежавший без движения Римо Уильямс. Когда обоих поглотила бездна, земля опять сомкнулась, и вокруг воцарилась могильная тишина. Смолкла и музыка.