— Тогда пошли.
Дик оперся на железный прут, Лу подлезла под его больную руку, поддерживая плечом, и они двинулись вглубь пещеры. Поначалу Лу весело болтала, рассказывая Дику о своем детстве, о том, как отец впервые взял ее с собой на охоту, где она увидела пятилапого тритона размером с ладонь. Тогда крошечная ящерица показалась ей ужасным монстром, и Лу от испуга залезла отцу на шею и полдня не слезала оттуда. Охота была безнадежно испорчена. Ее мелодичный смех гулко отдавался под низкими сводами пещеры, и Дик тоже смеялся, на какое-то время забыв о боли.
Но спустя полчаса Лу погрустнела, ее речь стала вялой, шаги нетвердыми. Она пожаловалась на усталость и попросила привал. Они уселись на камни, и Дик предложил ей воды. Лу сделала глоток и тяжело закашлялась, сплевывая кровью.
— Мне больно дышать… — она прижала руки к груди, — будто что-то царапает меня изнутри…
— Может, ты устала? — предположил Дик. — Или простыла? Здесь прохладно, а на тебе практически нет одежды. Вот, надень! — Он одной рукой принялся стягивать с себя форменную куртку и неожиданно оторвал рукав. Видимо, швы лопнули при падении, сообразил Дик.
— Нет, не снимай, — Лу остановила его слабым жестом, — мне не холодно… Дышать только больно и… как-то все болит, словно после долгого перехода… Дик, можно я еще немного полежу?
— Конечно! — воскликнул Дик. — Тебе надо отдохнуть! Да и мне не помешает.
Сначала они планировали десятиминутный привал, но с каждой минутой Лу становилось все хуже. Она кашляла кровью и тихо плакала от быстро нарастающей боли. Дик взял ее ладонь в руки и пытался успокоить, в отчаянии не понимая, что же с ней происходит.
— Отпусти… — тихо попросила Лу, — больно… — воздух с хрипом вырывался у нее из груди.
Дик бережно положил ее ладонь и убрал руки. Он почувствовал, как что-то покалывает его между пальцев, словно заноза, и нащупал у себя в руке тонкую овальную пластину. Он поднес ее к глазам, пытаясь разглядеть, что это такое, и понял, что это был ноготь Лу.
— Я умираю, — прошептала она. Дик почувствовал на себе ее взгляд, — мертвые все-таки забирают меня к себе…
— Нет, ты не умираешь! — воскликнул он. — Что за глупости! Ты заболела, но это можно вылечить! Я вколю тебе антибиотик, станет легче! — Он завозился с аптечкой.
— Нет, Дик, — Лу вяло улыбнулась, — я чувствую, как предки зовут меня… Никто не возвращался из этих пещер, и теперь я поняла, почему… — Она захрипела, и ее тело изогнулось дугой от резкого приступа боли.
Дик нашел шприц-тюбик с антибиотиком и спешно вонзил иглу в бедро Лу, впрыскивая препарат. Девушка жутко закричала, схватившись за место укола, и выгнулась дугой от нестерпимой боли. Дик с отчаянием понял, что Мэрфи был прав, когда сомневался в безопасности человеческих антибиотиков для организмов лигов. Срывающийся крик Лу перешел в булькающий хрип, и у девушки начались судороги. Дик понял, что ничем не сможет ей помочь. Все, что сейчас было в его силах, это лишь смотреть, как она умирает в жестоких мучениях. Он на секунду замер, все еще не желая смириться с неизбежным, и решительно протянул руку к аптечке.
Чтобы сделать инъекцию морфия, ему пришлось придавить бьющуюся в конвульсиях девушку всем телом. Дик впрыснул наркотик и быстро спрятал пустой шприц-тюбик в карман. Лу успокоилась практически мгновенно.
— Как ты? — Дик бережно стер с ее лба капли липкого пота.
— Мне… лучше… — Лу еще тяжело дышала, но судороги уже прекратились, — ты… что произошло?
— Я вколол тебе антибиотик, — важно ответил Дик, — специальное лекарство, которое лечит от всех болезней.
— Ты вылечил меня? — В голосе Лу удивление смешалось с детским восторгом. — Значит, предки не заберут себе мою душу? — Она поднялась и тут же закашлялась, сплевывая кровь.
— Никто не заберет твою душу! — покровительственно заявил Дик. — Это всего лишь болезнь. Скоро лекарство полностью вылечит ее, и все будет хорошо. Ты уже идешь на поправку!