Прежде чем донёсся ответ "Да", телефон выдал несколько потрескиваний.
— Ну и хвала богам. Сможешь удержать фронт без подкреплений ещё один день? Наши осведомители говорят, что границу перешли две японские дивизии.
— Да знаю я, знаю. Но у нас всего четыре полка. 19-й и 29-й остаются на линии соприкосновения и даже немного оттеснили японцев. 39-й и 49-й подошли позже, но к закату вышли на позиции. Раз уж Лаум Мвуак держался до тех пор, пока в этом был смысл…
Сонгкитти прикусил язык. Сведения оттуда не радовали. Аэродром захвачен, рота охраны полегла до последнего человека. И не менее половины лётного персонала. Выжившие уводят свои семьи через джунгли. Чаовалит продолжал:
— …и авиация, само собой. Без неё мы, скорее всего, ничего бы не сделали. Но сейчас на фронте целая дивизия, и она работает на нас. Так что да, завтрашний день выстоим
Сонгкитти посмотрел на карту. Тонкая линия синих булавок обрисовывала трёхлистную почку японского вторжения. Шестнадцать километров в самом глубоком месте и пять в районе Лаум Мвуака. Завтра критический день. Всю ночь в Пномпень прибывали части Второй Конной, они нацелены на восточный участок плацдарма. 11-я пехотная дивизия тоже движется, в сторону западного участка. Если Чаовалит устоит до их подхода, то сможет контратаковать и на север и юг, отрезая японцев от Меконга и окружая их. Сегодня решилось многое. Ополчение продержалось достаточно долго, Лаум Мвуак продержался достаточно долго, "Страусы" нанесли достаточно урона, и совокупно обеспечили 9-й бригаде время для развёртывания. Теперь им бы день простоять да ночь продержаться, и можно начать гнать японцев прочь.
— Даже не знаю, будет ли у нас завтра поддержка с воздуха. Сегодня небо весь день наше, но про завтра ничего не могу сказать. Могу я ещё чем-нибудь помочь?
— Подкреплениями. И если у тебя есть ещё офицеры, как эта дамочка, которую ты направил в 29-й, отправляй сюда. Прад думал, что ты рехнулся, прислав женщину, но она тут дала жару и отжигала весь день.
— Я выбью ещё свободных людей. И немного 150-мм орудий. Спасибо, Ван.
Генерал положил трубку и посмотрел на секретаря.
— Ты это слышал? А ведь я грозился выволочь её отсюда за волосы. Как думаешь, затаит?
— Да все они злопамятны…
Глава три
Решения
— Алекс, ты слышал, что вчера сводная 509-я намяла холку "Лайтнингам" Фернандеса?
— Вчера Микоян рассказывал нам о своей поездке на "Норт Америкэн", так что я пропустил вечерний разбор полётов. Но знаю, что майор Фернандес был не в духе. Его машина неважно себя показала.
— Думаю, так случилось бы с любым другим. Но 305-я выполняла запланированный прорыв, а 509-я зашла с козырей. Они подняли один из своих носителей GB-36, "Ангела-хранителя" вместо разведчика. Когда F-58 Мэнни подошли, экипаж дождался, пока те не забрались на потолок, а потом выпустил на них "Гоблинов". Пташки Гонсалеса держались на 14200 на последних килограммах тяги, и "Гоблины" просто посбивали их, пока они старались не свалиться в штопор. Съёмки с фотопулемёта тому доказательство. Всех шестерых. Потом "Ангел-хранитель" снизился, подобрал истребители и ушёл на высоту. Мэнни был недоволен. Говорит, в настоящем бою было бы больше истребителей, и они помешали бы стыковке. Я считаю точно так же.
— "Ангел-хранитель"? Это не тот ли, который спас ваши задницы на Францией, — майор Клэнси сидел в пилотском кресле рядом с командиром корабля полковником Дедмоном и вторым пилотом, гвардии полковником Александром Покрышкиным.
— Именно. Машина Тринна Аллена. Когда "Ангел", "Каролина" и "Золотце" садятся в Козловском, их каждый раз бесплатно поят пивом. Правда, дело было иначе. Они не вытаскивали нас из-под огня, просто один свихнувшийся истребитель здорово погрыз нам левое крыло. Промахнулся ракетами, зато попал из пушек. Мы теряли высоту, и нас уже ждали длиннокрылые "Мессеры". А потом появились они и разогнали этот… комитет по встрече.
— Блом&Фосс, не "Мессеры". Изначально это были "Мессершмиты", но потом проект передали другой фирме, — рассеянно уточнил Покрышкин. Он привыкал к ощущениям от B-36. — В Раменском есть пара машин, наши конструкторы сейчас их потрошат.