— Й-я б-бегаю б-быстро! — Не нужно было автомат шевелить, теперь не только трясется, но и снова заикаться стал. — С-стартуй, д-давай! — именно т-так м-меня Шило и отправлял упырей вым–манивать.

— В каком смысле? Ты воды, воды глотни еще и успокойся, а потом рассказывай.

Старт послушался, глотнул еще воды, вернее выпив последнюю, после чего заговорил уже не заикаясь, только каким–то совсем потухшим голосом:

— Мы кластеры зачищаем, вот такие вот поселки, — кивнул он в сторону окна, — чтоб в них твари не плодились. Обычно сразу после перезагрузки в таком, как и этот, доме обустраиваемся и дождавшись когда жители начинают обращаться начинаем их отстреливать. Медляки тупые, они обычно сами на выстрелы подтягиваются. Бывает и иммунные на стрельбу выходят и мы их… спасаем и в стаб наш отвозим. Но вот когда твари заканчиваются и больше не выходят, то Шило меня пробежаться по поселку отправляет. Если упыри есть, то я их за собой к дому привожу и их снова отстреливают. Если же какой матерый попадется, лотерейщик там или топтун, то… у меня дар, чем страшней монстр, тем быстрей я бежать могу. Без такого вот допинга не работает, — криво усмехнулся он. — Так что убегаю и тоже под выстрелы их подвожу.

Он рассказывал, а я в это время вспоминал с какой скоростью Пурген двигался… полезный дар у Старта, если он от такого монстра убежать может. Ну и стало понятно, почему он такой трусливый или пугливый, неважно. Видимо нервы, после забегов, совсем ни к черту стали, вот и трясет его при любой опасности.

— Топтун — это кто? — только и спросил у него, окончательно про себя решив, что если не дернется, то точно убивать его не стану. И оружие ему оставлю, хоть сначала хотел его испортить, а потом уже уходить.

— Это тот же лотерейщик, только еще больше разожравшийся и более опасный. Жрачи они тупые обычно, а топтун уже мозгами обзаводится, засады устраивает, — наконец–то успокоившись, Старт, перестав трястись, откинулся на спинку кресла и уже более спокойным голосом отвечать начал.

— А почему топтун? Топает громко?

— Ну да, — кивнул он. — Топтуны, они начинают уже потихоньку бронькой обрастать и первые у них пятки костенеют. Когда не на охоте, то он при ходьбе цокает громко, как баба каблуками, отсюда и топтун.

— Понятно, — протянул я, всё больше ужасаясь, какие тут монстры бродят. Если на меня Пурген–лотереищик впечатлил по полной, то даже не хочется думать, как бы я воспринял более опасную его версию в виде топтуна. В очередной, уже даже не знаю который раз за сегодня тело обдало ознобом и я решил пока с монстрами закончить, вернулся к предыдущей теме: — Горох, его как готовят и в каких дозах принимают?

— В уксусе растворяют, процеживают от осадка и пьют…

— Не гонишь? — перебил я его, удивленный. — Уксус пить, оно как–то… как–то стремно, что ли.

— Правда, в уксусе растворяют, — усмехнулся он. — Можно не в уксусе, конечно, можно в той же лимонной или какой другой кислоте. Главное — в кислоте, в воде он не растворяется.

— И как часто его пить можно? — теперь уже не от холодка по телу передернуло, а стоило представить, как рюмкой уксуса остограмился. Гадость, наверное, еще та.

— Раз–два в неделю, вполне безопасно. Чаще — можно травануться от передоза: или сдохнешь, или опять же в кваза превратишься. Но горох не только дары развивает, он и при ранениях хорошо помогает, раны с приличной скоростью заживают.

«Раны заживлять — у меня «целитель» есть, так что обойдусь, а вот способности развивать — об этом надо будет подумать».