— Твою же мать! — Если и была какая сонливость после столь плотного обеда, то в этот момент ее смыло пробравшим меня от затылка до пят холодом. — Нет! Нет! Нет! Ну бред же, да? — уставился я на стену напротив, не видя там ничего, так как перед глазами встала картина, как вдали по улице несколько человек наклонившись к асфальту что–то непонятное делают там. А потом еще и тот крик жуткий…

— Не режут, а как будто живьем кого–то жрут, — прошептал помертвевшими губами. — Зомби!

Получается вот к чему я иммунный, а остальные все… с простреленной головой остались валяться. Правительство не будет церемониться… Да оно и не церемонится, судя по количеству виденных мной трупов. Как в фильме, еще и стену вокруг нашего города построят и будут черте чем там заниматься.

Поселившиеся в голове мысли никак не желали ее покидать. Снова о родителях подумал: даже если они иммунные оказались, то оба близко с зараженными сталкивались и… ужастиков я немало посмотрел, так что даже представлять не нужно, что с ними за это время могло произойти.

Встал с кровати и, уже не обращая внимания на состояние тела, принялся туда–сюда ходить, решая, что делать? Ясно, что дергать отсюда нужно. Но вот как это сделать? Тут, к сожалению, не кино и я пластиковой вилкой не смогу сначала ошейник снять, а потом и явно бронированную дверь открыть. Это уже не говоря о том, чтобы с таким грозным оружием броненосцев всех перебить и к выходу прорваться.

Своими метаниями по камере я, наверное, наблюдателей всполошил и они решили меня отвлечь — подняли разделяющую нашу с Пургеном стену.

Но я на это даже не обратил внимания, погруженный в свои мысли.

— Достал урчать! — Вот и вся моя реакция на попытки монстра ко мне прорваться.

Вызверился на него и снова туда–сюда ходить принялся. Но Пурген — зар–раза, когда к нему приближался, совсем уж мерзко рычать начинал, так что я прекратил забег и упал на кровать, спиной к нему. Уже в таком положении продолжил перебирать разные, даже самые фантастические варианты, как отсюда сбежать можно. И понимал — никак! Из обычных тюрем сбежать фиг могут более опытные в этом деле сидельцы, а тут я…

— Ни разу не Милла Йовович!

Пурген не унимался и я, чтоб его не так слышно было, вытащил из–под себя одеяло и накрыл им голову, прижав его к уху рукой.

Не знаю, сколько я еще так думы думал, но в итоге, под мерзкие урчания соседа, заснул. И проснулся только на следующий день, из–за лязгнувшей замком двери и равнодушной команды броненосца:

— Встать!

Несмотря на паршивый сон, где меня то Пурген, а потом и броненосцы, лязгая доспехами, гоняли по слабо освещенным коридорам, то уже под утро — Котыч, противно урча из кустов вылезал и тоже за мной гонялся, проснулся я вполне себе отдохнувшим, пусть и со слегка чумной головой.

Выпутался из одеяла, вскочил с кровати и по молчаливой команде броненосца — рукой мне указал, поднял вчерашний поднос и обменялся с ним на сегодняшний с едой, заодно и флягами махнулись, получил новую суточную норму. И только тогда, когда дверь снова лязгнула и я остался один, до меня дошло, что ничего не болит.

Осторожно пошевелился туда–сюда — действительно не болит.

— Не соврал знахарь, когда говорил, что я сегодня здоров буду, — припомнил я этот момент его доклада профессору.

Поставил поднос на кровать и первым делом из вновь выданной фляги напился, так как сушило прилично. Но это единственный дискомфорт который в теле ощущался. Быстро скинул куртку, майку, принялся осматривать себя и не поверил увиденному. Кожа только кое–где имела желтоватый оттенок, все вчерашние сине–черно–багровые гематомы бесследно исчезли. Как и лицо — синяки из–под глаз и шишки на лбу куда–то делись, а челюсть вполне себе нормально двигалась.

— Не хреновые тут у них лекарства! — пробормотал восхищенно, продолжая ощупывать себя. — И когда только вкололи?

Не, когда вкололи то ясно, что во время осмотра это сделали, как и успокоительное, наверное. Всё же я вчера довольно долго на столе у вивисекторов пролежал в непонятном таком состоянии. Но там или успокоительное или психика не выдержала, что я отрубился оставаясь при этом в сознании. Очень смутно помню что они со мной делали. Очнулся, когда тот хрен с руками надо мной ими уже размахивал. Вот с того момента всё помню… почти. Как в камеру вели, снова смутно в голове отложилось. Странные такие провалы.