Глава 15

Похоже, ярость тещи Витька не обескуражила.

— Взааашей? — сладко зевнул он. — Отчего же нет, тещенька! А вот и шея! Пажжалуста!

Он похлопал себя по жирному загривку, как бы приглашая всех желающих последовать его примеру.

— Ну че ж, родные и близкие! Как говорится, было бы предложено! А предложено было! Санек!

Он низко завис над фотокором и что-то быстро прошептал. Тот не сразу понял, задергался, но потом согласно закивал головой.

— Угу? — как бы уточнил Витек.

— Без проблем! — подтвердил фотокор. — Сделаем!

Через секунду он исчез из гостинной, а еще через секунду глухо чмокнула прикрытая дверь в соседнюю комнату, вяло рыкнула во сне Соня…

— Пошел в сортир, — неизвестно зачем пояснил Витек, хотя его никто ни о чем не спрашивал. — Всю дорогу маялся. Засранец!

Часы на стене пробили одиннадцать раз.

— Ни хера себе! — на этот раз удивленно откликнулся Витек. — Как время бежит!

Наступил коленом на стул. Щелкнул по носу подвернувшуюся конопатую двойняшку и по-хозяйски пригласил:

— Присядем на дорожку! Макарыч! Не дрейфь, все путем! Мы счас исчезаем! Как говорится, подведем итоги и на… дроги.

Мокровы нехотя опустились на краешки одного и тоже стула. Последние слова зятька, кажется, успокоили их. Действительно, какого хера! Его право — предложить, а их — послать его нахер! Да и какая в нем таком корысть, какая там крыша! Так, крышка от консервной банки. Главное, не порезаться о ее края!

Мокров рассеянно глянул на часы, потом на живот зятя и снова на часы. А Витек взял со стола принесенную им же недопитую семисотку, одним глотком осушил ее до дна, на прощанье прошелся вокруг стола, на миг задержался за спиной престарелой тещи Мокрова и уже вполоборота к двери без всякого интереса бросил:

— Значит, не договорились… жаль.

— Шагай, шагай! Бог подаст! — хотел крикнуть ему вдогон генеральный директор, но только раздраженно махнул рукой.

И в ту же секунду, круто развернувшись, Витек опустил уже пустую бутылку на голову задремавшей старухи. Отчетливо хрястнули кости черепа и красные осколки посыпались на стол, пол и уже безжизненные плечи и колени.