— Да прекратите! — возмутился Сареф, — я ещё не проиграл!

— Ишь ты, какой задор, — ухмыльнулся торговец, — ну что, ж мальчик, давай первую загадку. Я реки без воды, я горы без камней, я город без домов, я страны без людей. Что это?

Сареф с трудом удержался о того, чтобы не улыбнуться. Теперь понятно, почему городские дети не могли отгадать его загадок. Но здесь ему хоть немного пригодилось то, что он воспитывался в клане.

— Это карта, сэр.

— Неплохо, — хмыкнул торговец, — но первую загадку Эрбока много, кто отгадывал. Вот тебе следующая. Я за тобою каждый миг иду, я позади и в радость, и в беду, лишь в полдень на мгновенье пропаду, но после всё равно тебя найду. Что это?

Сареф задумался. В мире было много вещей, которые следуют за ним постоянно. Например, пристроенная к нему нянька. Или занудствования дядюшки Адейро о том, как мальчик должен гордиться тем, что он часть клана Джеминид. Но… Ничего из этого не пропадало в полдень. Может, это… Что пропадает в полдень? Сареф опустил взгляд, и тут до него дошло.

— Это тень, сэр, — с улыбкой ответил он.

— Правильно, — теперь торговец Эрбок следил за мальчиком уже безо всякой улыбки, — вторую загадку уже мало кто отгадывал. Но, чтобы получить мой арбалет, этого всё равно недостаточно. Что ж, вот тебе последняя загадка. Уставший отдыха со мной вкусил, и он свою мечту во мне найдёт, пока везде темно — я полон сил, но яркий солнца свет меня убьёт. Что это?

Сареф крепко задумался. С кем может вкусить отдыха уставший человек? С красивой женщиной? Но женщина красива и ночью, и днём. Да и женщину яркий свет солнца убивать не должен. Может быть, это вампир? Вроде бы подходит! Он может очаровать жертву, и той будет казаться, что она отдыхает в объятиях того, кто пьёт её кровь… И вампир, на самом деле, ночью полон сил, а вот яркий свет солнца для него смертелен. Вроде бы всё сходится… Вот только смущала вторая строчка, там, где было про поиск мечты. Сареф сомневался, чтобы у кого-то из людей была мечта закончить свои дни в лапах вампира и отправиться пустышкой без сил в вечный сон… вечный сон… Да вот же оно!

— Это сон, сэр, — с замирающим сердцем выпалил Сареф.

Несколько секунд торговец буравил мальчика взглядом. Потом пробормотал:

— Ничего не понимаю. У меня же каждый раз новые загадки! Как ты мог всё это угадать?

— Ну… я догадался, — с улыбкой ответил Сареф.

— Это был риторический вопрос, — ещё более строго рыкнул торговец. Впрочем, он быстро взял себя в руки и с усмешкой сказал, — что ж, уговор есть уговор. Арбалет твой, мальчишка. Забирай.

С замирающим сердцем Сареф взял в руки оружие. Он спиной чувствовал, как на него с восхищением смотрит Яника, ощущал недовольство Авелин, но ему до этого не было дела. Едва арбалет лёг ему в руки, как сердце Сарефа словно наполнилось неведомым теплом. Оружие словно было живым, и оно приветствовало своего нового хозяина.

— Ишь ты, какая рожа довольная, — ворчливо сказал Эрбок, — признало тебя оружие, теперь верно будет служить тебе. Если сможешь управиться с его норовом — так оно и расти вместе с тобой будет, и усиления от Системы тоже будет получать. Ну, наверное, это честно. Скучно ему тут, небось, было день-деньской лежать, пора бы ему уже и в дело пойти. Ладно, пацан, топай отсюда. Ты и так сегодня сделал меня на одну памятную вещь беднее.

Сареф, прижимая к груди арбалет, повернулся было, чтобы уходить, даром что Адия наверняка уже приготовила обед, как вдруг обернулся. Он… Сареф не знал, почему он так поступает, но чувствовал, что это будет правильно.

— Господин Эрбок, — неловко сказал мальчик, — если вы не против… я бы всё равно хотел бы неделю помогать вам в лавке. Я хотел бы узнать больше об оружии… и другие полезные вещи. Если вы дозволите.

С десять секунд торговец испытующе смотрел на мальчика, а потом его лицо расплылось в добродушной улыбке.

— Нет, ну каков мальчишка, — с ноткой восхищения сказал Эрбок, — вместо того, чтобы гордо задрать нос и уйти со своей победой, стоит тут и смиренно просит научить его полезным вещам. Ну, теперь душа моя спокойна, ибо память о моей дочери попала в надёжные руки. Ну, хорошо, мальчишка. Приходи завтра, в девять утра. Посмотрим, на что ты сгодишься. А теперь ступайте, а то мой желудок сам себя слопает.