Китайцы, заметив нас, не пожалели пары гранат. Ротмистру осколком по голове чиркнуло, и пока его бинтовали, много разных эпитетов услышали. Господин Даль был бы, вне всякого сомнения, счастлив записать хотя бы половину. Китайцы, в отличие от нас, палили по готовности, а не «пачками». И явно, кроме обычных косоруких солдат, генерал Не прислал своих личных стрелков, на моих глазах одного солдатика со второго выстрела сняли, подловив, когда наши залпом палили. Их, конечно, повыбивали, но крови они попортили много. Владимир не смог отказать себе в удовольствии едко усмехнуться, когда британский расчёт был практически мгновенно выкошен, успев сделать всего пару выстрелов. А китайцы гвоздили и гвоздили по вокзалу, не считая снарядов, вперемешку выпуская гранаты и шрапнель.

– Мать!.. – с ненавистью протянул Дроздов: ветер, известный шутник, бросил на пятую роту клубы дыма от горящего вокзала. – Сука! – Это уже относилось к китайским артиллеристам, весьма удачно выставившим трубку шрапнели. Его знакомец, стрелковый унтер, как-то всхлипнул и стал оседать. Бросившись к нему, Владимир сразу заметил две раны на спине. – Ничего, – стал приговаривать он, быстро разрезая штыком рубаху, – кость цела, а мясо нарастёт. Тащите его в госпиталь! – приказал двум стрелкам, стоящим рядом.

Те подхватили и неуклюже понесли своего командира. Дальше Владимир смотреть не стал, а, подхватив карабин, начал искать для себя позицию…

Подполковник Ширинский с тяжёлым сердцем приказал отойти 4-й роте на бивак. На неё пришёлся самый страшный удар китайцев, в результате за время боя четыре офицера, включая командира, и до трети нижних чинов вышли из строя. Оставшиеся три роты и иностранные десанты были втянуты в ожесточённое сражение за вокзал. Самое страшное, что у солдат начала ощущаться нехватка патронов, хотя, отправляясь сюда, полковник приказал взять их как можно больше. Но даже этого не хватало. А противник, пользуясь численным превосходством в людях и огневых припасах, всё ближе и ближе подступал к позициям. Густая цепь китайцев уже находилась в двухстах шагах, кое-где отдельные смельчаки даже сходились в штыки с русскими стрелками. Понимая, что резервов больше нет, он собирался отводить артиллерию, а после очистить вокзал, сжечь мост через Пэйхо и обороняться в концессиях. Иначе противника не сдержать…

– Ура! Ура! УРА! – всё ближе и ближе раздавался клич. – Наши! НАШИ! Анисимов пришёл! УРА! УРА!

Он заметил, как к станции подходит паровоз и из него на ходу спрыгивают стрелки в белых рубашках. Все, кто только что старался укрыться за бруствером или за какой-то могилкой, теперь не кланялись пулям, а дружными залпами палили по противнику. Полковник Анисимов с ходу атаковал китайцев. Те, увидев бегущую на них густую цепь, попятились. Ещё большую панику внесли русские пушкари, очень удачно накрывшие замешкавшуюся пехоту. Не выдержав, китайцы, бросая оружие и амуницию, побежали. В преследовании особо отличилась 7-я рота, на плечах противника ворвавшаяся в китайский город. Её вернули, и полковник Анисимов пожурил ротного, дабы тот не увлекался.

Штурм был отбит, но потери… 3-ю роту так и не деблокировали, судьба её была неизвестна. Своё решение вернуться в Тяньцзинь полковник объяснил тем, что между ротой солдат и сотнями гражданских он выбрал последних…

– Вот так, – закончил Дуббельт. – Прорваться к Тонку не удалось.

Вернувшись с совета, он находился в раздражённом состоянии. Сильно болела голова, постоянно хотелось пить, не добавляло здоровья и отношение к нему русских офицеров. Несмотря на то что бились плечом к плечу, эти господа не воспринимали его как своего.

– Значит, мы в «котле», – констатировал Владимир. Вообще-то пробиться возможно, даже с ранеными. Есть только одно НО. Что с гражданскими делать? Оставлять? Тогда милосерднее самим их прикончить. Всё это мгновенно пронеслось у него в голове, и, мысленно сплюнув, он вынес вердикт: – Надо готовиться к длительной осаде.

– Китайцы отнюдь не дураки. – Немов тяжело вздохнул, ему, приглашённому на совещание, так сказать, в узком кругу, положение колонистов было хорошо известно. – Генерал Не – это не привычные нам жирные уроды, он отлично разбирается в современной тактике.

– Согласен, – кивнул Дроздов. – Сегодняшнее поражение его особо не обеспокоило. Фактически они не предусмотрели, что наши могут вернуться, и потому не выставили со стороны Тонку заслон.

– Не о том думаете, – довольно резко оборвал обоих подчинённых ротмистр. – Мне высказали своё фи господа военные. – Увидев пренебрежительную усмешку Дроздова, он уже спокойно сказал: – Раненые стрелки кончили китайцев, которые управляли стрельбой по госпиталю. – И, увидев отсутствие реакции на свои слова, лишь осторожно покачал головой: – По телефону[33].

– …! – вырвалось одновременно у обоих унтеров.

– Вот именно, – с назидательной интонацией сказал Афанасий. – Теперь вам, господа, всё понятно? – Пристыженные кивки обоих оказались для него бальзамом. – «Лимонники», потеряв своего адмирала, теперь, как обычно, начинают перекладывать свои проблемы на других.

– Нам предстоит чистить тылы? – Судя по скривившемуся лицу Дроздова, эта перспектива его не радовала.

– Совершенно верно, – подтвердил Дуббельт.

Спустя три года опыт отряда ротмистра Дуббелъта поможет разгромить агентурную сеть японцев. После этого туман войны будет мешать обеим сторонам…