Вечером 25 ноября Федько получил донесение о победе 2-й Таманской дивизии, выбившей отборные части генерала Покровского из села Петровского.

Преследуя отступающих, красноармейцы ночью ворвались в Константиновское. Командир полка Михаил Прокофьевич Ковалев порадовал Федько сообщением:

— В Константиновском захвачен штаб корпуса генерала Врангеля, самому генералу удалось удрать в нижнем белье. Взяты обозы двух полков и полевой госпиталь.

Командарм поблагодарил друга за добрую весть: бойцам были очень нужны отбитые у врага патроны и медикаменты — свирепствовал тиф.

Эпидемические заболевания усилились с наступлением холодов. К 1 декабря 1918 года тиф вывел из строя более сорока тысяч бойцов и командиров. Все станции, курортные дворцы, школы, крестьянские хаты были забиты мечущимися в бреду больными. Врачи мужественно умирали в неравной борьбе с неумолимо разрастающейся эпидемией. Тиф сковал боеспособность героической 11-й армии.

В эти смертельно опасные дни Федько получил приказ Реввоенсовета Каспийско-Кавказского фронта, извещающий о том, что командующим 11-й армией назначается товарищ Крузе, а его помощником — Федько. Появление приказа было неожиданным и ничем не мотивированным. «Видимо, нашли, что я слишком молод, — решил Федько. — Подыскали более опытного начальника. Буду учиться у него».

Ничего не скрывая, Федько доложил вновь прибывшему командующему о состоянии армии.

Бывший астраханский губернский военрук Крузе был ошеломлен опасностью, нависшей над 11-й армией.

— Что же это получается: патронов нет, снарядов нет, медикаментов нет, белья для раненых и больных и подавно нет, — торопливо загибая чистенькие наманикюренные пальцы, перечислял Крузе. — На чем же, спрашивается, вы держались до сего времени?

— На революционном сознании бойцов и командиров. Беспредельная преданность Советской власти помогала нам бить опытного и хорошо вооруженного врага.

Крузе удивленно посмотрел на Федько, пожал узкими, плотно обтянутыми новеньким френчем плечиками.

— Для агитации и пропаганды это убедительно, а для практической деятельности непостижимо. Я упорно отказывался от должности, но мои доводы, к сожалению, не были приняты во внимание.

Федько ничего не сказал, но понял, что Крузе на трудном посту командарма не долго удержится.

Через месяц Крузе был назначен инспектором по формированию резервов 11-й армии, а его место занял бывший офицер, военный комиссар Терской республики Михаил Карлович Левандовский. В это время 11-я армия, теснимая врагами, измученная голодом и холодом, уничтожаемая тифом, отступала через Калмыцкие степи на Астрахань.

Член Реввоенсовета Иван Федько выполнял ответственные поручения командарма Левандовского по организации обороны на решающих участках фронта. Находясь все время среди бойцов, Федько заболел тифом. Старый боевой друг Георгий Кочергин раздобыл бричку и сказал Ивану Израенко:

— Постарайся доставить Ивана Федоровича в Астрахань.

Ординарец Иван Израенко с честью выполнил этот наказ и спас жизнь своему любимому командиру.

Выздоравливающий Федько стал расспрашивать, живы ли товарищи, и прежде всего поинтересовался, дошел ли до Астрахани комиссар Шалва Аск-рава.

Израенко не хотел расстраивать измученного затяжной болезнью командира и попытался перевести разговор на баньку, в которой очень пользительно помыться и попариться.

— Да ты не виляй, — обиделся Федько. — Что случилось с Аскуравой?