— Пусть не опаздывает. Прошлый раз опоздала на две минуты.
Когда приходит Роберт, я запускаю его за стойку и наливаю виски на два пальца. Он медленно потягивает его, потом поправляет фуражку и спрашивает:
— Всё в порядке?
— Вашими молитвами. Девочку?
— Не сегодня. Сегодня у нас с женой годовщина. В ресторан идем…
— Поздравления.
— Слушай, не пойму, в двадцать шестом, он что делает? Увеличь.
Под стойкой — экран, который показывает все номера. Я касаюсь одного из квадратиков, разворачивая его на весь монитор.
Роберт издает утробный звук, потом его складывает пополам и рвет в утилизатор.
— Да чтоб тебя, — отдышавшись, говорит он, — бывают же выродки.
— Встречаются, — соглашаюсь я, выпуская его обратно.
— Хорошо, что в наше время достается роботам, а не живым девкам, а? Как только люди жили в дикие века — в двадцать первом там, в двадцать втором…
— Через пару веков и наш будут считать диким.
— Эхе-хе, может статься. Я на обратном пути еще заеду. Виски жалко, хороший продукт зря перевели. Ну, бывай.
Полисмен хлопает по заднице Кейт, которая издает отлаженный взвизг, и выходит на улицу.
Оживает коммуникатор, на видео — коллега из заведения попроще, с живым персоналом.
— Дерк, старина, я сразу к делу, ладно? Займешь на неделю штуку, а?
Я медлю с ответом. Деньги могут понадобиться самому. С возвратом иногда возникают проблемы. Некоторые считают, что занимать вообще не нужно, никому и никогда.
— По-дружески, а, под пять процентов в день?
— Ну хорошо, — наконец соглашаюсь я, — смотри, не просрачивай.