Афродита вошла в монтажную, взяла Артура за руку и отвела его в спальню.
— Ты был прав, — шептала она ему на ухо, — жизнь — это боль. Ты был прав, если нам не больно, мы никому не нужны. Ты научил нас чувствовать боль, а через нее и все остальное: любовь, сожаление, страх и радость. Спасибо! Это такое счастье! Но почему ты сам не чувствуешь ничего, любимый?
Она целовала его в шею, гладила по голове, а в спальне их ждали Фемида и Минерва. Артур хотел вырваться из нежных объятий Афродиты, но тело было как ватное, да и как справиться с тремя роботами?
Богини аккуратно раздели Артура, положили его на кровать. Наручниками, явно позаимствованными у Майлза, приковали его руки к чугунной решетке в изголовье. Богини подошли к стойке, каждая взяла про хлысту.
— Мы научим тебя чувствовать, как ты научил нас, — промурлыкала Афродита.
— Постойте! — крикнул Артур. — Так не делается! Должно быть стоп-слово!
— Не волнуйся, — шепнула Афродита ему на ухо, — когда придет время, мы его скажем.
Заводная (Максим Черепанов)
Пентахид — город возможностей. Например, из него можно уехать. Но куда? В индустриальный Чеба-сити, где ты видишь, чем дышишь, и это не преувеличение? В замерзающий от ледяных ветров Норахид, бесконечно пасмурный и дождливый Птырр или жаркий Кимчент, где нет работы и необуддистские фанатики постоянно устраивают взрывы?
Нет, ехать из Пентахида решительно некуда. Наоборот, все стремятся сюда — да, тут бешеные цены на жилье, но и зарплаты им соответствуют, кипит и бьет ключом финансовая, развлекательная и культурная жизнь.
В огромной и перенасыщенной шальными деньгами и фриками столице такой салон, как наш, всегда будет востребован.
У отъехавшей в сторону входной двери первого за сегодня посетителя «Галатеи» встречает полностью обнаженная Кейт. Она улыбается, но бедолага с непривычки отшатывается от нее.
— Добро пожаловать, — говорит Кейт, делая приглашающий жест рукой. Выглядит она эффектно: сквозь прозрачную кожу виден металлоскелет, пучки трубок, кое-где даже платы с микросхемами.
Рекламно-стендовая модель с ограниченным функционалом, она знает всего десяток-другой фраз и практически ничего не умеет. Тем не менее может похвастаться парочкой горячих поклонников, которые приходят в наше заведение только ради нее. Что же говорить об остальных девушках…
Посетитель садится на диван напротив моей стойки и сразу проваливается в него, у нашей мебели расслабляющий дизайн. Лет под пятьдесят, дорого выглядящий костюм, очки, лысина.
— Рады видеть вас в «Галатее», — сообщаю ему, — кофе, чай, что-нибудь покрепче?
— Кофе, — сипит он, пытаясь усесться попрямее.
Явно бизнесмен или чиновник средней руки. Когда он берет чашку у нависшей над ним с подносом Линды, косясь в ее декольте, на правой руке в красноватом свете холла тускло вспыхивают обручальное кольцо и два детских. Детские золотые, значит, отпрыски уже выросли.
Кофе у нас, честно говоря, не очень, но гость пьет, обжигаясь, и не чувствует вкуса. В первый раз все сильно волнуются. Я даю ему время немного освоиться и прийти в себя, потом мягко спрашиваю:
— Чем можем служить?