Он съехал по стене на пол и схватился за голову.
Питера осенило.
Он перечитал записку: «Вернемся, когда вы с миледи помиритесь».
Он засмеялся, со всей силы пару раз приложился затылком об стену и громко с чувством выругался. Посидев так пару минут, он потер лицо, встал и направился к жене.
Дойдя до комнаты жены, он собрался, выдохнул и постучал. Ответа не последовало. Он постучал повторно. Тишина. Стараясь не думать о последствиях, он нажал на дверную ручку и вошел:
— Кристи? Прости, милая, но нам надо поговорить, сама понимаешь…
Ему никто не ответил. Он обошел комнату, заглянул в ванную и не обнаружил жены. Быстро подойдя к шкафу, Питер рывком открыл его — ее вещи были на месте. Он торопливо вышел из комнаты.
Флоренция, вилла «Кассаделламоре», 29 апреля, 18:25
Кристина спала. Ей снился большой бальный зал и Питер, к которому она шла навстречу с большим букетом алых роз. Они встретились, поцеловались, и он сказал, что розы она должна оставить себе, потому что мальчики от девочек цветы не принимают, это не по-пацански. Во сне она счастливо рассмеялась.
Флоренция, вилла «Кассаделламоре», 29 апреля, 18:34
Обойдя весь дом и не найдя жены, он не на шутку встревожился. Оставался только сад.
Но долго искать ему не пришлось. Выйдя в сад, он почти сразу же обнаружил жену на диване, что он заказал для нее. Закутавшись в плед, она сладко спала. Во сне она чему-то слегка улыбалась, отчего ее рот приоткрылся, будто прося поцелуя.
Он склонился над ней, жадно впитывая черты ее лица. Он так давно не видел ее спящей. Судя по глубине ее дыхания, спала она крепко, и он не смог отказать себе в малости и провел костяшками руки по ее скуле. Она не пошевелилась. Он осторожно коснулся пальцем ее нижней губы — и это не разбудило ее. И тогда он рискнул. Знал, что не стоит, но не смог сдержаться. Он поцеловал жену, задержавшись у ее губ на несколько долгих секунд. Когда он отодвинулся, на него внимательно смотрели зеленые глаза.
В этот момент он осознал то, что экстрасенсы называют состоянием «здесь и сейчас». Он вдруг отчетливо понял, что от того, как она сейчас себя поведет, будет зависеть вся их дальнейшая жизнь. И тогда он произнес всего одно слово, самое важное для него, звучащее как молитва: