В глазах Николя стояли слезы.

– Его состояние резко ухудшилось. Он был слишком слаб, чтобы добираться до Франции в одиночку. Я полетел за ним и привез его домой два дня назад.

Ноэ живет в его квартире.

– А что Ноэ?

– Последние двое суток он не отходит от него ни днем ни ночью.

Так вот почему мой сын не объявлялся. Я задрожала, представив себе, что на него свалилось. Николя сразу догадался, почему я забеспокоилась.

– Наш сын сильный, ты не можешь себе представить, как достойно он все переносит, как все принимает, как слушается Пакома, который утешает его. Они вместе прожили прекрасные дни в Индии, Паком не позволял себе проявлять слабость. Бог ведает, как ему это удавалось, безусловно, это потребовало от него огромной энергии. Но он оберегал Ноэ… Сейчас он сжигает последние силы ради него, они много разговаривают, и оба живут с миром в душе. Это впечатляет, будь уверена.

Я кожей ощущала страдание сына. Слишком уж ему достается от жизни.

– Но… – Николя прервал фразу, чтобы обратиться к Полю: – Мне очень жаль, что приходится вас в это втягивать, но мы нуждаемся в Рен.

Поль стиснул мою руку и ободряюще улыбнулся. Я начинала догадываться, к чему клонит отец Ноэ.

– Нет! Николя, ты не можешь требовать этого от меня, – ужаснулась я.

– Пожалуйста! Он ни о чем не просил, совсем ни о чем, поверь мне. Он искренне рад за вас обоих. Он никогда бы не посмел встать между вами, особенно сейчас. Я не сомневаюсь, что, будь у него силы, он бы меня придушил за то, что я поехал к тебе. Но я знаю, что ему нужно увидеть тебя в последний раз. После тебя у него не было женщин, он сам мне сказал. Его сон часто неспокоен, из-за этого он теряет последние силы. А еще во сне он постоянно зовет тебя. Ты последняя, с кем он еще не заключил перемирия…

– Разве я мало плакала по его вине? – всхлипнула я.

Я покосилась на Поля, я была подавлена тем, что он присутствует при этой сцене. Он погладил меня по щеке.

– Прости, – попросила я.

– Не надо щадить меня, скрывая свое горе. И не забывай о том, что он сделал. Ради нас он пожертвовал собой. Ты должна поехать… Меня это не пугает, ведь ты меня любишь.

– Больше всего на свете, – прошептала я.

Потом повернулась к Николя, взглядом умолявшему меня откликнуться.

– Пожалуйста, Рен, – настаивал он.

– Я приеду. – Слова вырвались у меня сами собой.