Ближе к рассвету я помнила письмо наизусть. Теперь я любила его еще сильнее. Я заблудилась. Потеряла свой маяк в ночи. Однако, что удивительно, благодаря этой любви я казалась себе сильнее. Любить больно. И не важно, кого ты любишь. Любимых всегда теряешь. Однажды теряешь родителей, хотелось бы попозже, но это как повезет. Впрочем, я склонялась к мысли, что даже после семидесяти лет потеря родителей – жестокий и болезненный удар. Никогда не забуду, как горевал отец у бабушкиного гроба. Детей рожаешь не для того, чтобы удержать их рядом, их нужно отпустить, чтобы они жили своей жизнью. Поэтому, хоть их существование – это самое большое счастье, любить их больно. Любовь. Любить мужчину. Любить женщину. И вот ты теряешь этого любимого, желанного человека, вы расстаетесь, или его забирает смерть. Это причиняет боль, от утраты всегда больно, она отрывает кусочек тебя. Где бы в данную минуту ни был Паком, в аэропорту или уже в полете, он навсегда унес часть меня. Жизненно важную часть. Я больше никогда не буду дышать так, как с ним.
Если бы не прозвонил будильник Ноэ, я бы, наверное, еще много часов лежала в ступоре. Ради сына я должна совладать с отчаянием, не переживать его в полную силу, нельзя позволять себе уходить целиком в страдание. Поэтому я аккуратно сложила письмо, положила его в конверт и спрятала в ночной столик. Потом встала, вынула чистую одежду, пошла в ванную. Слез больше не осталось – я их выплакала ночью. Стоя под горячим душем, я кусала кулак, пытаясь успокоиться и набраться сил, перед тем как окажусь лицом к лицу с Ноэ. Держаться. Все время держаться. Ради него. Ради моего сына.
Я приготовила завтрак и ждала его за накрытым столом. Когда он появился в дверном проеме, я обернулась и одарила его самой лучшей улыбкой, на какую была способна. Он готов был броситься ко мне, но не сделал этого. Я и не надеялась, что когда-нибудь снова прочту на его лице беспокойство за меня. Я отругала себя за жалкое состояние, в котором предстала перед ним за полтора часа до первого экзамена. Он сел на свое обычное место.
– Ты поспал? – спросила я.
Он кивнул.
– Ты, наверное, рад, что скоро увидишь друзей и Жюстину.
Он подавился своими хлопьями.
– После экзамена мы еще все вместе позанимаемся.
Он поторопился опустошить свою тарелку и встать из-за стола. Я не сумела удержаться и проводила его в прихожую. Он уже взялся за дверную ручку.
– Ноэ?
Он обернулся ко мне.
– Если не слишком сложно, пришли мне эсэмэску, когда закончишь писать сочинение.
Он молча кивнул и вышел на крыльцо. Начал спускаться по лестнице в сад и вдруг остановился.
– Мне будет его не хватать.
Я прижала руку к губам, чтобы не заплакать, чтобы не броситься его обнимать, чтобы не расклеиться при нем.
– Я знаю… мне тоже…
– Мне очень жаль, мама. Из-за тебя.
– Спасибо, мой…