Верхняя губа Рунта дернулась, цвет глаз стал еще более насыщенным золотом и желанием, переполненным одним на двоих… нет, на троих откровением. Наша общая цепь скована и замкнута. Из этого нерушимого круга нет нам выхода, да и никто его искать не собирается. Мы с побратимом в нем дома. Только это наш дом исключительно до тех пор, пока в нем есть Соня. Она фундамент.
– Блин, стоп! – рыжий придурок сделал вид, что его сейчас вырвет. – Это лишняя информация! Она мой друг.
– Рэй! – внезапно напрягся Рунт, пристально начав всматриваться вперед, где уже была видна поляна, на которой я установил полог, и шумно принюхиваясь. – Ты Соню одну оставил?
– Ну конечно! – встав в стременах, я уставился вперед, и внутри все обмерло. Никто, кроме нас с побратимом, не смог бы видеть ни сам полог, ни сквозь него, ведь он был сотворен для нас. И сейчас я прекрасно смог разглядеть за мутноватыми стенами две фигуры. Две!
Рык вырвался из горла, дракон распахнул невидимые крылья, готовый броситься вперед, я нещадно врезал каблуками сапог по бокам Фалата. Рядом мчался с места в карьер Черный, разгоняемый Рунтом. Мы врезались в завесу полога, одновременно влетая в защитный круг. И едва успели осадить забози, чуть не сшибив испуганно вскрикнувшую Соню, что стояла в паре шагов от невесть кем разведенного костра. Шарили глазами повсюду, не находя никого, вот только тяжелая вонь застарелого перегара выдавала то, что мы с побратимом не обмануты были каким-то мороком.
– Эй, вы, буйволы шумоголовые! Меня впустить не хотите? – проорал смутно видимый и слышимый рыжий, поднимаясь с задницы с другой стороны полога, пока его забози нервно выплясывал рядом.
Глава 36
– Господи, я рехнусь в этом бесконечном дурдоме, – пробормотала я, едва не шлепнувшись на задницу, когда шарахнулась от почти снесших меня забози побратимов. Вроде только я говорила с Адиром… хотя ни черта он не Адир, выходит, и вот уже он исчез, и мгновением спустя под полог ворвались вихрем мужчины.
– Сонька! – рявкнул гневно Рунт, бешено шаря вокруг глазами. Стремительным коршуном слетел на землю и сцапал меня так резко, что в позвоночнике от рывка хрустнуло. Подхватил под ягодицы, чуть не размазав по себе, и уставился в лицо тревожно. Рэй не поспел за ним только на долю секунды и теперь добавил давления, притершись ко мне сзади и мигом уткнувшись лицом в изгиб шеи. – Ты цела? Кто здесь был? Куда делся? Что тебе сделал?
– Уф-ф-ф! Потише! Он мне сделал вас, – ответила на последний вопрос, а то что-то много их сразу.
За пределами полога возмущенно заорал Март, требуя впустить его внутрь или предъявить меня живой и здоровой, или всем пипец.
– Что? Ты в себе? – Рунт уже не просто всматривался, чуть не насквозь меня просверливал глазами. – Кто сделал?
– Продолжите меня зажимать, и я уже точно ничего вам не отвечу – задохнусь, – хохотнула я нервно. – Со мной все в порядке, отпускайте!
– Точно? – буркнул Рэй у моего уха.
– Точно, но есть вам что порассказать. Только Марта надо пустить.
Рунт прищурился и пялился на меня еще пару секунд, будто решал, можно ли верить в мою невредимость, а потом его прищур в один вдох поменялся с встревоженного на похотливо-голодный.
– Подождет все… – буркнул он и жестко вмазался своими губами в мои, сталкивая в поцелуй-головокружительное падение. Как умел только он. Никогда и ни с кем я не испытывала такого от простого прикосновения рта. Он вторгался, захватывал, вливался в меня, как бешеный, ревущий дикой энергией горный поток в спокойную равнинную реку. Все перемешивал, разрушал, уносил безжалостно, уничтожая за секунды даже гравитацию вокруг. Исчезало все, я забывала, где верх-низ-право-лево-земля-небо. Оставался только он. Нет, не он один. Рэй, зарычав нетерпеливо, несильно, но властно потянул меня за волосы, вынуждая разорвать наш с Рунтом поцелуй и откинуть голову, и тут же захватил мои губы сам. Нежнее, без ранящего до вкуса соли напора, но с нисколько не меньшей жаждой. Его побратим и не думал останавливаться, жестко выцеловывал мою шею, ладони мужчин шарили по телу, притягивая еще теснее, заставляя гнуться, подстраиваться под них. Я себя моментально ощутила водой, покорно принимающей форму в жестком сосуде из двух сильных тел. И от этого хотелось рассмеяться счастливо, приветствуя это потрясающее горячее, уютное, то самое «я проваливаюсь в них без страха и тормозов» чувство. Чувство, прежде мне в реале незнакомое. Чувство из девчачьих фантазий на грани сна, что почти забылись под обесцвечивающим их гнетом взрослой обыденности.
– Стоп! – задыхаясь, прошептала, оторвавшись сама не знаю как от губ Рэя. – Нельзя!
– Ничего не будет с Мартом, – прохрипел Рунт, и не думая слушаться меня и добравшийся уже до моей обнаженной кожи на талии под рубашкой наглыми конечностями, пока его побратим сжимал мою грудь и дразнил затвердевшие соски прямо сквозь ткань. – Соня… Ну, давай же… Оголодали мы… Мы быстро…
– Нет, Рунт…