Зыркнув на бывшего подельника, я моргнула удивленно. Яркая аура его ударной магии практически отсутствовала. Лишь малюсенькие отдельные оранжевые вихрики вертелись вокруг парня, очень медленно увеличиваясь и явно намереваясь слиться обратно и вернуть себе прежнюю силу. Глянула на абсолютно голого Рунта, что с недоумением пялился на свои руки. Крови нет, выглядит не пострадавшим, в паре метров от него валялись клочья одежды, а с золотистым свечением, что, как я уже поняла, сопровождало его переворот, творилось примерно то же самое, что и с магией Марта.

– Что ты сделала? – каким-то очень страшным голосом грохотнул Рэй. – Его нет! Убила? Ты его убила?

Одним прыжком он достиг меня, схватил за грудки и вздернул в воздух.

– Сука! – кинулся к нему Март, но полукровка, не глядя, врезал ему локтем в переносицу. Раздался отвратительный хруст, и мой друг рухнул на землю без чувств, заливаясь кровью.

– Что ты сделала с ним? – проревел мне в лицо Рэй и шарахнул лопатками в стену. – Дрянь!

Ответить я бы никак не смогла, потому как удар почти вышиб мне дух. В глазах потемнело, язык прокушен, полный рот крови.

– Рэй, что ты творишь? – На плечи побратиму напрыгнул Рунт, и тот отпустил-таки меня. Я рухнула на землю рядом с Мартом.

– Эта дрянь что-то сделала с моим драконом! Он вышел к ней, а она… что ты сделала, ришева девка? Если он не жив, и тебя убью!

– Рэй! – заламывал ему руки и оттягивал оборотень, но блондин выглядел совершенно безумным.

– Убью, поняла? Никчемная подстилка! Он тянулся к тебе, выходил для тебя! Тебя! Ничтожная человечка, только и ценная своей мано…

Удар Рунта по затылку побратиму был просто сокрушительным. И Эммирэй от него рухнул как подкошенный, присоединяясь к нам на земле. Март слабо заворочался. Жив, слава богу. Оборотень же наклонился и вздернул меня на ноги.

– Рунт…

– Заткнись! – Он просто зашвырнул меня на плечо и зашагал прочь из проулка как был обнаженным. И его огромное тело прямо-таки полыхало и вибрировало от гнева. Я это ощутила всей кожей, потому и смолчала. Пока.

На устроенный шум и погром, хоть и длилось все действо едва ли больше пары минут, начали сбегаться и высовываться из окон люди. Так что шествованию голого оборотня со мной в качестве ноши нашлось множество свидетелей. Вокруг охали, хихикали, шептались, но остановить Рунта даже вопросом никто и не попытался. И понятно, выражение физиономии у него было наверняка все еще зверское. В комнате гостевого дома я ожидала, что он швырнет меня чуть ли не на пол и начнет орать. Но он стянул меня с плеча аккуратно, хотя тянущей боли в животе, в который упиралось его твердое плечо, бережное обращение не отменило. Я поморщилась, невольно положив ладонь ниже пупка, и, плюнув на неизбежные разборки, улеглась на бок на постель.

– Ты пострадала, Соня? – против ожидания спокойно спросил оборотень. – Зелье выпьешь?

– Ерунда. Язык прикусила, и на лопатках будут синяки, наверное, – вяло отмахнулась я. Жуткая слабость и нудящая боль, как всегда при месячных, захватывали все сильнее. Судя по общему состоянию, нужно думать о местных аналогах гигиенических прокладок. Так плохо у меня бывало только после нервотрёпки, а ее внезапно и на пустом месте случилось в достатке. Но куда как острее была боль в душе. От брошенных в меня, как камни, слов Рэя. От того, как он смотрел. От того, что вдруг из защитника стал агрессором. От того, что все теперь разрушается.

– Я хочу знать, что произошло, – сел Рунт в кресло, так и не заморочившись одеждой.

– Я тоже, – почти огрызнулась. Как будто я тут та, кто все понимает.

– Соня! – требовательный окрик оборотня заглушил грохот о стену распахнувшейся двери.

В комнату ворвался Март, и я резко села на кровати.