– Проснулась? – убрал он слегка дрожащими пальцами волосы с моего лица. Завёл ладонь за затылок, зарываясь в волосы и сжимая их до лёгкой боли.

Я выгнулась с лёгким стоном. Он наклонился ещё ближе, почти касаясь носом моего.

– Прости. Больше у меня сил нет терпеть эту муку.

Сразу же глубокий, влажный поцелуй. Он целовал меня так, как в последний раз. Не отрываясь и не давая отстраниться, даже когда воздуха не стало хватать. Я заёрзала и потёрлась о его возбуждение. Мужчина застонал и отстранился. Я стала судорожно вдыхать воздух.

– Ты сумасшедший, – выдохнула я.

– Это ты виновата в моём безумии. Хочу тебя до ужаса.

Низ живота тянуло, а лоно пульсировало от прилившей к промежности крови. Меня пугала пустота, что разрасталась внутри, требуя заполнить её. И с этим мне мог помочь только Генри.

Стянув с меня остатки ночной рубашки, на которые я посмотрела с недоумением, мужчина улёгся между моими ногами, широко разводя их. Рукой пристроил член между припухших половых губ и вошёл одним толчком до самого конца. У меня вырвался болезненный вскрик. Всё-таки достоинство у него не маленькое, да и мое влагалище недостаточно разработано.

– Тише, милая. Расслабься, моя хорошая. Я уже внутри, – шептал муж и зацеловывал лицо, шею, плечи, мял груди, теребил соски.

– Ты моё платье разрезал, – сказала я с обидой, пытаясь удержать слёзы и задыхаясь. Боль уже ушла, но прилив чувств не давал успокоиться.

– Пришлось. Я не хотел ждать. Куплю тебе ещё много таких, чтобы рвать их и резать каждый раз, когда будешь надевать их в нашу постель, – его обжигающее кожу дыхание, когда он говорил, сводило меня с ума.

– Мне нравится, когда ты такой нетерпеливый и страстный. Буду их специально надевать. Может и несколько за раз надену, чтобы ты их срывал с меня, – произнесла я, двинув тазом и обхватывая поясницу мужчины ногами, насаживаясь до предела.

Генри утробно зарычал и сорвался с тормозов, сразу же начиная вбиваться в тело, рвано и жёстко. Затем резко остановился. У меня вырвалось недовольное мычание. Стало так стыдно за свою несдержанность, что прикрыла лицо руками.

– Не смей закрываться. Смотри на меня, – глухо произнёс мужчина, и я не осмелилась ослушаться.

Ритм движений стал медленнее и ровнее, но глубже. Мучительно для сходящей с ума от нетерпения меня. Я хотела быстрее и жёстче. Но Генри не отпускал мой взгляд и не давал шевелиться. Затем глубоко поцеловал и перевернул на живот, подкладывая подушку.

«Ох, как же хорошо. Я умру от такой нежности»

Он стал двигаться чуть быстрее, его член был глубоко во мне, его пах и низ живота тёрлись о мои чувствительные ягодицы. Бедра скользили по задней поверхности моих бёдер. Влажные поцелуи и укусы оставляли жгучие следы на моих плечах. Я плавилась от сладострастия. Хотелось большего. Генри, кажется, читал меня, как открытую книгу. Он поставил меня в коленно-локтевую позу, отбросил подушку, и, придерживая бёдра, стал вколачиваться в лоно.

Когда я уже была на грани, а его член стал пульсировать во мне, он прижался грудью к моей спине и потянулся к волшебному бугорку. Я мечтала, чтобы он его коснулся. Два раза ущипнул и стал потирать пальцем. По телу прошлась горячая волна, сладкая, удушающая, но долгожданная.

Перед глазами замелькали разноцветные мушки. Я рухнула на постель, Генри упал рядом и заграбастал в охапку моё подрагивающее, влажное, скользкое тело. Подтянул одеяло, подложил подушку под свою голову, не отпуская меня от себя.

– Мне бы обмыться, – стало неудобно мне. Липкая масса скопилась между ног.