Слезы никак не хотели останавливаться.

— Дафна, мы тут даже никого не знаем, не плачь.

— Лукьян.

— Да?

— Я почти уверена, что это аллергия.

Хотя это было для меня не характерно. Со всевозможными аллергиями вечно мучилась Евжена, для того, чтобы нокаутировать ее, в нее достаточно было бы бросить кота. У меня же ничего такого не наблюдалось. Но, может, дело было как раз в том, что цветы в композициях не были обычными.

Все тот же мрачный молочай.

— А вот и плачущая роза, — отметил Лукьян, когда по проходам стали разбрасывать лепестки.

И, прежде сосредоточенная исключительно на своей внезапно проснувшейся непереносимости свадеб, теперь я во все глаза смотрела на эти тонкие, мелкие лепестки роз, которые от привычных всем отличались лишь одной деталью — узором. По их крохотным красным полотнам тянулись белые завитки.

— Я уже видела их раньше.

— Где? — удивился Лукьян.

Ах, где.

— На свадьбе моей матери.