После прослушивания записи на бис, Сталин, вновь завладевший вниманием притишей аудитории, поворачивается к стоящим рядом наркомам.

— Я вот о чём подумал, товарищи, — вождь повышает голос, хотя все вокруг и так ловят каждое его слово. — если кто из военных имеет грех на душе, ну чёрт попутал. Если к кому-то эти изменники и германские шпионы подкатывали, делали всякие предложения, то пусть они без боязни идут или пишут к товарищам Ворошилову и Ежову, пусть повинятся. И чтоб не наказывать таких. Правильно я говорю?

— Правильно! Могли и по незнанию! Повинную голову меч не сечёт! — Откликнулось множество голосов, пожалуй, лишь сами наркомы остались равнодушны.

"А зря, столько материала можно получить, только успевай проверяй"…

— Товарищ маршал, — устремляюсь на перехват Ворошилова, сунув плёнку в карман галифе. — разрещите обратиться?

Он делает нетерпеливое движение, но заметив что Сталина обступили командиры, останавливается.

— Что у вас?

— Я насчёт установки "Подсолнух", — зачастил я, понимая что времени у меня немного. — не знаю успели ли вам должить, но она успешно прошла совмещённые испытания. Прошу вас дать распоряжение о направлении всех четырёх образцов в войска для опытной эксплуатации. Лучше в разные регионы. Нельзя допустить задержки с принятием на вооружение.

По Управление ПВО, благодаря Сергею Сергеевичу Каменеву, прошлись косой: уволены или взяты под стражу все начальники отделов и многие отделений. Ощепков пока отстранён, но, похоже, арест- это вопрос времени. Вчера ко мне на работу, вызвав меня с заводской проходной, пришла Оля вся в расстроенных чувствах и прождала там меня полчаса под любопытными взглядами вахтёрши и её товарок, сбежавшихся посмотреть на "девушку Чаганова", пока я не закончил паковать магнитофон под надзором кремлёвских фельдъегерей.

— Ты чего задержался? — тихо спрашивает она и по хозяйски берёт меня под руку.

— Магнитофон заворачивал чтоб не разбили. — Так же тихо отвечаю я нагнувшись к ушку подруги, не обращая внимания на затуманившиеся глаза охранниц.

— На дискотеках начал подрабатывать?

— Не только, на октябринах и комсомольских свадьбах… — выходим на воздух. — Ну что у тебя?

— Павел хочет писать письмо Сталину в защиту Тухачевского. — Выдавливает сквозь слёзы Оля.

— Ты ему ничего не сказала? — Она отрицательно машет головой. — Ну и правильно, но делать что-то надо.

Так гуляя под осенним дождичком мы и выработали план на сегодня…

— Это вы о радиоуловителе? — Быстро сориентировался маршал. — Пишите бумагу…

— Хотя нет, не надо, — Ворошилов бросает взгляд на Ежова. — сделаем так… Кто может это дело возглавить у нас?

— Ощепков, конечно, но он отстранён.

— Товарищ Хмельницкий, — подзывает он бравого полковника стоящего поодаль. — Ощепкова из "списка" вычеркнуть. Свяжитесь с ним. Сегодня же подготовьте приказ о передаче всех "Подсолнухов" в войска. У него же узнаешь куда, кажется в апреле на совещании мы выбирали в какие части ПВО. Самого Ощепкова командировать на Дальний Восток с одной из установок. Всё.