Она уехала из их родного города сразу после школы, поступив в университет в другом штате. Но закончить учёбу ей не удалось, поскольку она в очередной раз забеременела, но в тот раз она решилась на рождение ребёнка, вышла замуж за богатого юриста и бросила учёбу. Долгое время она была обычной домохозяйкой и занималась воспитанием дочери, а после решила пройти курсы риэлторов и стала продавать недвижимость. Ничего выдающегося в этом не было, но социальные сети Айрис пестрили прекрасными фотографиями счастливого семейства. И если делать выводы о её жизни исключительно по её профилям, то можно было с уверенностью сказать, что это была счастливая женщина. Впрочем, всем было известно, что на обозрение публики все стараются выставить только лучшую сторону жизни. На деле всё могло быть совершенно по-другому. Именно это и грело душу Тедди, он искренне надеялся, что вся её показушная жизнь сплошная фальшивка. Но точно этого знать он не мог, а это иногда заставляла его грустить.

Тедди не ненавидел Айрис. Скорее в нём до сих пор сидела страшная обида. Он обвинял её в своих неудачах с противоположным полом, но всё же, ненависти скорее не было, чем была. Тедди частично списывал её жестокость на возраст, социум и школьные порядки. Ему хотелось верить, что сейчас Айрис стала другой. Но вера исчезала каждый раз, когда Тедди вспоминал о прошлом. Однако он простил бы Айрис, если бы она об этом попросила, он был уверен, что простил бы. Но он уверен не был, что она бы извинилась. Наверное, это и мешало Тедди отпустить былое, тянувшее его в пучину вечной боли и пустоты.

Дети бежали к фургону с мороженым со всех сторон. Сегодня снова был удачный торговый день. Тедди еле успевал совать мороженое в маленькие ручки, тянувшиеся к нему в окно.

– Наслаждайся, мальчуган! – Улыбался Тедди, отдавая мороженое очередному мальчишке. – Наслаждайся, прекрасная леди! – Мороженое девочке.

Настроение Тедди улучшалось с каждой минутой. Он даже стал забывать, как мать утром накинулась на него с кулаками, потому что он пересолил её проклятую яичницу. Саманте снова было плохо, точнее, в случае с Самантой, она вернулась в норму, и снова унижала и оскорбляла Тедди. Удивительно, как старая, сухая, хилая старуха вдруг, в порыве ярости, обретает нечеловеческую силу. Саманта, распробовав пересол, вцепилась в Тедди, как дикая кошка, царапая его спину, шею, лицо и нанося удары кулаками наотмашь. Тедди еле сумел сбросить её со спины. Она рухнула на стол, поломав две ножки. Сидя на разбитом столе, она, как обычно, залилась проклятиями вперемешку с жутким смехом. Казалось, что она совершенно не обратила внимания на своё падение, в результате которого она, скорее всего, сильно ударилась. А Тедди получил несколько синяков и царапин, одна из которых, как назло, была на щеке и дети на неё странно смотрели, некоторые даже спрашивали Тедди, что с ним случилось. Но мороженщик не терялся и рассказывал им, что он спасал кошку с дерева, но кошка была сильно напугана, и поцарапала Тедди вместо благодарности. Эта версия произошедшего очень нравилась детям.

– Ярмарка будет! Вы туда приедете? – Поинтересовался один из мальчиков.

Тедди уже видел афиши. На таких мероприятиях можно было неплохо заработать, но Тедди никогда не посещал ярмарки. Ни по работе, ни с целью развлечений. И во всём была виновата Саманта.

После похорон отца, Саманта неожиданно для Тедди была очень ласковой и дружелюбной. На следующий день в городе проходила ярмарка, и она предложила пойти. Конечно, Тедди не поверил, что мать действительно отведёт его развлекаться. Сколько раз она обманывала его ради того, чтобы лишний раз над ним посмеяться. Но Саманта была убедительна, рассказывая, что, пережив такую трагедию, необходимо было развеяться. Ведь маленькие мальчики не должны страдать. Она даже пообещала купить ему сладкую вату и яблоко в карамели. И Тедди согласился, но не без опасений.

На ярмарке всё было прекрасно. Вокруг была суета, пропитанная радостью и смехом, играла музыка и горели яркими огнями аттракционы. Мама не кричала и не оскорбляла Тедди. Она смеялась, улыбалась и радостно дергала Тедди, когда видела что-то интересное:

– Посмотри, сынок, вон там! Вон!

Тедди смотрел в указанном направлении и видел то интересное, на что обращала его внимания мать. Это были различные аттракционы, огни, ларьки с разными конкурсами, продавцы сладостей, клоуны и другие артисты. Тедди был счастлив, отступила сильная боль утраты, несмотря на то, что утрата зияла совсем свежей раной в душе. Но ему было десть или одиннадцать, точно Тедди не помнил, а дети в столь юном возрасте имеют уникальную, бесценную способность – быстро переключаться и блокировать даже самые плохие чувства. И у Тедди эта способность включилась. Он с огромным интересом и радостью бродил по ярмарке, внимательно разглядывая всё, что встречалось ему на пути, даже других посетителей. И только однажды, стоя у колеса обозрения, он воскликнул:

– Папе бы это понравилось! – И тут же поник, вспомнив, что папы больше нет с ними. Джим уже не увидит ни ярмарок, ни клоунов, ни колеса обозрения, ни его, своего Большого Тедди. Он лежит где-то там, в той черной, сырой яме на кладбище, в дешёвом деревянном ящике с заколоченной крышкой, без красивых рукояток. Тедди загрустил, подступили слёзы.

– Не плачь. – Саманта заметила, что сын вот-вот разрыдается. – Папа смотрит сейчас на тебя. И ему всё это нравится. – Она улыбалась. – А знаешь, что ещё, Тедди?

– Что? – Он утёр покатившуюся по щеке слезу. Чувство тоски стало тянуть его в свой омут, но, почему-то, слова Саманты выталкивали его из пучины.

– Ещё он очень тебя любил. Поэтому он счастлив, когда ты счастлив. – Саманта могла быть хорошей матерью, когда она этого хотела. Беда была в том, что желания Саманты менялись на лету, как и её настроение. Хотя, пожалуй, были черты, которые почти никогда не покидали Саманту – агрессия и абсолютный эгоизм, которые она проявляла с самого детства. За это её ненавидели даже родители. Мистер и миссис Тёрн натерпелись от неё столько всего, что зачерствели даже родительские сердца. Конечно, они пытались помочь своей единственной дочери. Тёрны водили её к различным специалистам, психологам и психиатрам. Все разводили руками, не предлагая решений, как усмирить её психопатическую личность. Но мама Саманты, бабушка Тедди, Мили Тёрн, очень долгое время не хотела сдаваться. Точку в её стремлениях помочь дочери поставило тяжёлое финансовое положение, в которое попало семейство, когда отец потерял свой бизнес. Всё из-за чертовых корпораций. Эдвард Тёрн держал небольшой продуктовый магазин, который стал быстро банкротиться, когда в городе и его округе стали открываться большие супермаркеты с очень выгодными ценами. Конкуренции Эдвард не выдержал, а попытки держаться на плаву привели лишь к кредитам и займам, которые Тёрн не смог обеспечить. Семья была разорена, магазин закрыт, дом заложен. Денег не стало на специалистов, а позже и на привычную для них еду. Тогда Саманта начала проявлять ещё и странную прижимистость, местами превращающуюся в откровенную жадность. Мили опустила руки. В доме поселились скандалы. Саманта ругалась с родителями практически каждый день. Крики и оры не прекращались. Мили постоянно плакала. Эдвард стал бить дочь, чтобы хоть как-то пресечь её ужасное поведение. Но ничего не помогало. С Самантой проще было совсем не общаться. Так родители и стали стараться поступать, избегая лишних разговоров с дочерью, которая стала всё чаще и чаще запираться в своей комнате.

– Ты так думаешь? – Спросил Тедди, с надеждой глядя на мать. – Он счастлив, если я счастлив?

– Конечно, сынок, конечно. – Саманта была поразительно красива в свете разноцветных огоньков, но больше всего её красили искренняя улыбка и тёплое выражение лица матери, которая хотела помочь своему сыну.

Тедди снова почувствовал себя счастливым и побежал кататься на аттракционе. Тем временем Саманта заглянула в свой кошелек и, обнаружив, сколько денег уже было потрачено, закричала вслед Тедди:

– Хватит, Тед! Мы уходим! Слезай немедленно! – Она устремилась за сыном. Выражение лица тут же изменилось, исчезала добрая мама и на этом фоне, казалось, потеряли свою магию и разноцветные огоньки. Красота Саманты исказилась чувством недовольства и злобы.

Через некоторое время они уже ехали домой. По крайней мере, так казалось Тедди, пока он не обнаружил, что машина Саманты приближается к кладбищу.