Книги
Мороз и ярость
Эйла Лонг — тусовщица. Быстрый поиск по ее имени выдает десятки фотографий, на которых она в причудливых нарядах танцует и выпивает в одном и том же месте снова и снова. Это клуб под названием «Элизиум». Она никогда не надевает одно и то же дважды, и есть много фотографий, на которых она демонстрирует это в полной мере.
Меня это расстраивает? Да, но все, что имеет значение, — это найти ответ на этот первое испытание. Я вытаскиваю листок бумаги, который засунула в задний карман, и смотрю на слова. Если у Лиланда есть дочь, она могла бы быть ему дорога. Она должна быть таковой, но кто знает, заботится ли он о ней вообще. А еще в подсказке есть слово «спрятать».
Очевидно, что это Игра слов. Еще один быстрый поиск освежает мою память об испытаниях Геракла. Первоначальным испытанием, с которым столкнулся Геракл, было принести шкуру немейского льва. Поскольку я сомневаюсь, что они хотят, чтобы мы освежевали Лиланда, это, вероятно, не является целью здесь. Но что, если это действительно что — то или кто — то, кого он пытается спрятать? Вопрос «почему» не дает мне покоя. Зачем богам понадобилось это делать? Если Лиланд работает на них и они настолько близки, как написано в биографии на веб-сайте компании — что крайне маловероятно, — тогда зачем раскрывать секрет, который он пытался сохранить?
Боги — придурки. Велика вероятность, что это единственное возможное объяснение.
Свет мигает, и женщина, которая ни на день не моложе девяноста пяти, стучит тростью по столу. — Мы закрываемся через пять минут. Убирайся.
Сразу к делу. Она мне нравится.
Теперь нужно найти место, где можно спрятаться. Ванные комнаты — плохой выбор. Если кто — то действительно проверяет, прежде чем запереться, то он обязательно заглянет туда. Мне нужен темный угол, где никто не будет утруждать себя поисками. Я закрываю компьютер и с усилием встаю. Мои штаны сели, пока я сидела? Сиськи Зевса, я серьезно подумываю о том, чтобы сорвать эти штуки, как только все двери закроются. Меня беспокоит только то, что я больше не смогу их надеть, и мне придется придумать, как выполнить оставшуюся часть этого испытания без штанов.
Я двигаюсь вместе с горсткой людей, покидающих эту секцию, но останавливаюсь на втором этаже, крадусь по тускло освещенному коридору. Никто даже не смотрит в мою сторону. Все на этом этаже отделано тем же белым мрамором, что и главный вход, но здесь, наверху, лампочки перегорели и нуждаются в замене. Спеша по коридору, я замечаю кладовку с надписью «
Я врываюсь внутрь и закрываю дверь, обдавая себя протухшим запахом влажной швабры. Все, что теперь остается делать, — это ждать.
ГЛАВА 17
Я
подумываю о том, чтобы сесть на пол, но эти штаны слишком уж тесны. Не думаю, что даже смогу присесть на корточки. Вместо этого я прислоняюсь к стене и позволяю времени тикать. Без часов я понятия не имею, как долго я здесь нахожусь. Сидя в кромешной тьме чулана, кажется, что прошли часы, но я уверена, что прошло самое большее тридцать минут. Все, что я знаю, это то, что я не слышала никаких звуков, и из — за темноты мне хочется в туалет.
Я жду еще добрых полчаса, просто чтобы убедиться, что все ушли на ночь. Я надеюсь, что библиотекарям не хочется работать допоздна или что они иногда не остаются здесь ночевать. Зная, что в какой — то момент мне придется сделать решительный шаг и выйти, я медленно приоткрываю дверь и оглядываю уже темный холл. Единственными звуками являются скрипы и стоны оседающего старого здания. Я даже не слышу никакого уличного движения.
Крадучись спускаясь по лестнице, я медленно заворачиваю за каждый угол и время от времени останавливаюсь, чтобы прислушаться. Мой пункт назначения — секция местной истории и генеалогии. Затхлый запах старых книг и пыли здесь сильнее. В комнате с компьютерами наверху были книги, но не в таком количестве, как в этой комнате. Окна пропускают небольшое количество света, но здесь слишком темно, чтобы я могла разглядеть что — нибудь стоящее. Это проблема, которую я не планировала решать.
Несколько столов стоят за деревянным барьером, и я открываю короткую задвижку, чтобы пройти туда. Первый ящик, который я пытаюсь открыть, заперт. Фигушки. Следующий полон карандашей и клочков бумаги. Еще один ящик, в большей степени такой же. Я перехожу к другому столу и обнаруживаю, что там тоже есть запертый ящик. Я добираюсь до самого последнего ящика и чуть не кричу, когда нахожу маленький фонарик.
Когда он включается и работает, я почти благодарю богов, но пошли они к черту. Они — единственная причина, по которой я оказалась в этой дерьмовой ситуации.
Я иду вдоль рядов, мои пальцы скользят по металлическим полкам, пока я читаю ярлыки, понимая, что мой поиск далек от истины. Семья Немеан обладает большой властью. Это престижно, что делает ее именно той семьей, генеалогия которой могла бы быть занесена в хронику. Если они действительно происходили из Немеи, то они хотели бы продемонстрировать доказательство своей родословной. Я даже не знаю, отслеживается ли это публично.
Проходят минуты, пока я просматриваю полку за полкой. Когда я нахожу информацию, которую ищу, я немного ошеломлена тем, что она действительно здесь. За пределами стеллажей, в той части комнаты, которая обставлена как логово причудливого лорда, стоят столы с витиеватой резьбой и книжные полки из темного дерева, на которых стоят тяжелые тома. Посветив фонариком на названия, я замечаю, как мое сердце слегка трепещет, когда я вижу имена, написанные снаружи. Генеалогия Астора, генеалогия Вандербильта, Стайвесанта, Грисволда, Кэбота и вот… Немеан.