На белой больничной пижаме разлилось красное пятно. Катерина обмякла и больше не двигалась.

– Без Сердца город умрет, – из последних сил хрипел Аркус.

– Ты не понимаешь смысл слова "Города-близнецы"?! Их неспроста так назвали, идиот!

– Ты говорил, никто больше не пострадает, – двигать губами Аркусу становилось все тяжелее. Он пытался подняться на локти, но руки отказывались держать.

– Я буду последней жертвой, – холодно ответил Толиман и, стянув со Скворца накинутый контейнер, потянулся к клавише включения.

– Пусть лучше сестры разорвут нас, – Аркус направил Мороз на Толимана. Обычно невесомая серебряная перчатка сейчас тянула вниз стотонным грузом. Левой рукой Аркус активировал Мороз на полную мощность. Перчатка мгновенно разогрелась, едва не обугливая кожу.

Секунда. Две.

Аркус выключил Мороз, боясь облучить весь город. Перед глазами, как назло, разлился красный туман, мешая видеть. Тупая боль в голове нарастала, до приступа оставались секунды. Аркус вслушался.

Среди треска стеклянной крошки и скрежета когтистых лап, царапающих камень, он различил щелчок.

Красный туман едва прояснился, но этого хватило, чтобы Аркус увидел чистые слезы, бегущие по щекам Толимана.

– Спасибо за веру в людей, – он поднялся с колен и гордо расправил плечи. – Теперь ты Волк вместо меня.

– Скворец?! – крикнул Аркус, но не получил ответа.

Слезы испарились с лица Толимана, глаза запали в череп, щеки осунулись и обвисли, потеряв всю мякоть. Его седые волосы снесло в головы, будто ветром. Мышцы растаяли, обнажив торчащие кости, обтянутые ссыхающейся кожей. Толиман рухнул ничком.

От жары в помещении стало нечем дышать. Синие химдиоды, разрываясь, брызгали стеклом. Раздался нечеловеческий визг. Ритмичная поступь сестер сменилась обрывистыми скрипами и скрежетом.

В помещение вбежали размытые силуэты. Аркуса схватили и потащили прочь из зала. Последнее, что он увидел сквозь туман – это красный раскаленный шар, в который превратилось Сердце Южно-Сахалинска.

Аркус не помнил, как оказался на носилках, но слышал родной голос Дары:

– Ты спас меня из кошмара! Не уходи теперь. Я не хочу одна!

Потом гору тряхнуло, свет моргнул, но лишь на секунду.

Измученный до полусмерти Аркус не мог понять, почему город выжил. Только в голове постоянно крутились слова Толимана:

– Ты не понимаешь смысл слова "Города-близнецы"?!