– А до этого ты не хотер помогать нам, а, может, не хотер говорить с Ториманом?

Аркус понял смысл вопроса уже после того, как ответил:

– Не хотел.

Лейкоцит доброжелательно улыбнулся и пожал ему руку:

– Мородец! Теперь Рейкоцит отзывает твое временное гражданство и дает добро на казнь, да!

– Что это за допрос вообще?! Ты просто пытаешься меня подставить! Я действительно хочу помочь! – протестовал Аркус.

– Казнить тех, кто вызволит вас из гор, – что за глупость! – поддержала Дара.

– К сожарению, настоящий Рейкоцит не посчитар агрессией, когда вы своим Морозом разгерметезировари три этажа. Но теперь у него достаточно оснований посчитать вас опасными. На посредок скажу, что я давно знаю об ошибке искусственных управряющих, и о том, что они не дадут нам покинуть горы. Но Рейкоцит – не ваша Кира, его не отдерить от Сердца. Его смерть – смерть всего города. Прощайте! – Он развернулся к подъемнику, но вдруг остановился. – Точно же! Я обещар одной женщине, что не убью вас. Но я не могу гарантировать вам жизнь, есри вы окажетесь на поверхности, тем борее сегодня необычайный шторм. Скоро принесут еду и ваши скафандры. Кисророда хватит на пятнадцать минут. Но есть две хорошие новости. Первая, я дам вам час перед открытием внешних ворот шрюза – успейте порадоваться жизни. Вторая… Впрочем, узнаете. А теперь я ухожу. У женщины, что за вас вступирась, очень важное событие, да!

Подъемник опустил Лейкоцита. Едва тот покинул шлюзовое помещение, двое солдат оставили у порога подносы с едой, два баллона и пару синих скафандров, затем ушли и закрыли за собой внутренние гермоворота.

Аркус и Дара остались одни. Они несколько минут молчали, глядя друг другу в глаза. Наконец Дара набрала воздуха в грудь и заговорила:

– Через час не будет меня. А через пару лет люди спросят: "Была ли Дара?" И что им ответят? "Да, она дышала, ела и спала"? Неубедительные доказательства! А настоящая ли я вообще?

– После нас останется Мороз. Я верю, он спасет немало жизней. – Аркус притянул Дару к себе и обнял, вдохнув аромат ее волос. – Этого недостаточно?

– Мороз останется после тебя. А я пустая. И создала только пустоту. Не хочу так уходить! – Дара подобрала ноги и обхватила колени руками. – Не нужно мне было улетать из Охотска.

Аркус щекой прижался к щеке Дары, горячей и влажной от слез. Он обнял ее за спину, другой рукой проводя по ее мягким волосам. От тишины становилось неуютно.

– Не нужно было тебе улетать, – согласился, наконец, Аркус. – А спасать Толимана, строить Мороз, бежать из Иркутска, спасать наши наработки тоже не нужно было?

– Да! – разрыдалась Дара. – В чем смысл, если мы погибнем тут?

– В чем смысл башен Помпеевского Хребта? – ответил вопросом Аркус.

– Просто ошибка архитекторов, стоившая жизни целому городу. Вот и весь смысл, – холодно бросила Дара.

Аркус покачал головой:

– Не весь. Люди строили башни, потому что это казалось им логичным. Не будь там города вообще, мы бы погибли в ледяном шторме. Архитекторы допустили ошибку, но их творение все равно спасло несколько жизней.