В банк Вадим вернулся в приподнятом настроении. Проходя мимо банкетного зала, он заглянул внутрь. Из усилителей текла приятная музыка – новогодняя вечеринка стартовала модными треками. Кружева из гирлянд и шаров вкупе с изысканно сервированными столами и широким выбором спиртного радовали глаз собравшихся. Маскарадные костюмы поражали своей фантазией.

Сидя на подоконнике кабинета подруги, Лика жадно курила, с откровенной неприязнью изучая редких прохожих. Первое столичное десятилетие без сомнения придало ей лоска и уверенности в себе, но так и не сделало в этом городе своей. Приютив не один миллион приезжих, Москва не спешила делиться с ними своим благополучием. Вот и сейчас лодка ее жизни в который раз дала основательный крен, но в погоне за призрачным счастьем любительница острых ощущений не собиралась смиренно идти ко дну. Отца-дипломата или, что актуальнее, депутата в ее судьбе не случилось. О человеке, благодаря или вопреки которому она появилась на свет, не было известно ровным счетом ничего. Еще в отрочестве Лика усомнилась, существовал ли в реальности воин-интернационалист, которого юная лаборантка утешила перед отправкой в Афганистан. Вероятнее всего, он оказался плодом ее богатого воображения. Один лишь Создатель был в курсе, чей выцветший от времени портрет по сей день украшает скромное жилище матери. Слагая о мифическом возлюбленном романтические небылицы, женщина то и дело путалась в именах и деталях, что наталкивало на мысль о вероятной подтасовке фактов.

В борьбу за место под солнцем Лика включилась еще со школьной скамьи. Пока трудолюбивая мать-медичка с утра до вечера полоскала госпитальные пробирки, ее прилежная дочь постигала азы жизни в стенах прокуренной коммуналки. Ежедневный штурм кухни и мест общего пользования утвердил девочку в мысли, что в любых передрягах человеческий облик не теряют лишь немногочисленные интеллигентные соседи. И она сделала ставку на образование. Победы на всевозможных олимпиадах и откровенная симпатия добросердечной директрисы помогли перевестись в лучшую из гимназий. И не беда, что пришлось вставать на час раньше, а возвращаться ближе к полуночи. Зато появилось чувство защищенности и уверенность, что тебя больше не обложат по матушке и, нагло облапив, не затащат в подворотню. Оказалось, что учиться теперь – не «западло». Новоиспеченные ломоносовы и ковалевские уроки не срывали и не прогуливали, обходя стороной пивные ларьки и зловонные подвалы. Мажоры баловались импортными напитками, заграничным куревом и тусили на закрытых вечеринках. Лика так и не сблизилась ни с кем из обладателей элитного детства. Таинственное отшельничество, подогревавшее интерес к ее персоне, было заурядной маскировкой. Просто бедняжка всеми правдами и неправдами скрывала от навороченных школяров домашний адрес и социальное происхождение. Видя, что сверстников по утрам привозят родители, девочка утерла им нос персональным водителем. Прыщавые одноклассники и не подозревали, что престижный коттеджный поселок, куда Лику исправно доставлял обритый наголо качок, являлся всего лишь местом ее работы, а не жительства. По рекомендации все той же директрисы девочка день за днем втолковывала прописные истины малолетним недорослям из роскошных особняков, попутно ликвидируя чудовищную безграмотность их, мягко выражаясь, необразованных предков. Лихие девяностые разом вознесли полукриминальных дельцов на вершину благополучия. В нулевые желание захватить подобающую приобретенному статусу нишу заставило большинство из нуворишей лепить себя с чистого листа. Лика быстро усвоила правила этой нехитрой игры и вскоре успешно диктовала их хозяевам новой жизни. Карабкаясь в светлое будущее, она активно работала не только головой, но и локотками, и в отличие от прочих абитуриентов приехала покорять Москву, будучи обладательницей не только золотой медали, но и солидного банковского счета. Фамилия, отчество, место рождения и даже определенное внешнее сходство предприимчивой провинциалки удачно совпали с анкетными данными известного всей стране младореформатора, что позволило ей напустить тумана в вопрос о своем происхождении. Лика не ютилась в общежитии, а снимала хоть и малогабаритную, но отдельную квартиру с видом на МКАД. Прикупив по случаю подержанную иномарку, она с достоинством парковалась на пустующей служебной стоянке, поскольку педагоги с их скромным заработком не могли позволить себе даже не самое удачное из детищ отечественного автопрома. Модельная внешность, отменный вкус и приличный по тем временам достаток быстро возвели девушку в ранг безусловных лидеров. Дополнение в виде глубоких знаний и цепкой памяти лишь ускорило покорение университетского Олимпа. За умение заводить и поддерживать влиятельные знакомства сокурсники наградили Лику почетным титулом Мисс Интуиция. Мимоходом присовокупив к числу своих побед приз зрительских симпатий одного из конкурсов красоты, она с легкостью райской птички прописалась в среде состоятельных спонсоров, наивно полагая, что навсегда оседлала конька быстрокрылой удачи. Вскоре ее положению в обществе и экипировке завидовал весь факультетский бомонд, включая вечно нуждающийся преподавательский корпус. Впрочем, избежать столичных искушений девушке не удалось. Одними лишь эскорт-услугами дело не ограничилось, и довольно скоро от приличной репутации не осталось и следа. Вероятность удачного замужества свелась к нулю – модель многоразового использования не имела ничего общего со статусом спутницы жизни. Оставаясь украшением и желанной гостьей любой из светских тусовок, Лика, имея негласную черную метку, была вычеркнута из списка перспективных невест. С годами ее запросы росли, а возможности таяли. Еще недавно казавшееся вершиной благополучия уютное однокомнатное гнездышко на окраине так и не превратилось в апартаменты представительского класса в Центральном округе. Марка и год выпуска автомобиля тоже оставляли желать лучшего, а драгоценности и вовсе вышли из моды. Годы уже не шли, а мчались, и грезы о надежной пристани таяли подобно прошлогоднему снегу. В довершение ко всему плененный ее достоинствами и пристроивший на теплое местечко седовласый банковский управляющий, уйдя на повышение, сменил прописку, номер телефона, а заодно и саму протеже. После двух лет совместного проживания его преемник тоже не спешил узаконить связь с Ликой. Более того, Вадим пришел в ярость и разорвал всяческие отношения, едва любовница, желая связать его узами брака, затеяла на стороне роман с наследником мнимого олигарха.

Лика сделала последнюю затяжку и погасила сигарету прямо о стекло. Словно боясь, что ее мысли неожиданно станут достоянием гласности, она в панике оглянулась. Коридор по-прежнему был пуст. Сколько можно промахиваться?! Игра с лже-Березовским не стоила свеч – смазливый небожитель оказался банальным альфонсом и, не теряя времени даром, живо переметнулся в стан состоятельной вдовы. И хотя подводить итоги жизни было рано, чего уж греха таить, они виделись неутешительными. Авансы и реверансы остались в прошлом. Современность диктовала совсем иные реалии, вынуждая закатать рукава и начать все заново. Что ж, в поисках лучшей доли можно и попотеть. Это у Вероники тылы прикрыты папиной фамилией и безграничными ресурсами его многочисленных корпораций, а ей, безотцовщине и бесприданнице, в изнурительной и многомесячной гонке придется рассчитывать лишь на саму себя. И дай бог, чтобы не испарились остатки везения. Подмигнув собственному отражению, Лика послала очередной вызов судьбе, поставив на зеро свой главный козырь – безграничное обаяние. Беда заключалась в том, что ходить она умела лишь проторенным путем. А его финал со времен пушкинской старухи оставался неизменным – как ни крути, при любом раскладе остаешься у разбитого корыта. Но, кто не рискует, тот не пьет шампанское! Тем более что уныние – тяжкий грех, предаваться которому – удел неудачников. Она из другого теста, и, следуя угодившей в кувшин с молоком лягушке, непременно взобьет маслице и вскарабкается наверх! Благо, по-прежнему выглядит на все сто! Что уже само по себе – безусловный плюс. К тому же в девичьем арсенале полным-полно не менее соблазнительных бонусов. Ей ли пасовать перед трудностями?

Лика игриво улыбнулась своему отражению и направилась в дамскую комнату. Казалось, тончайшая змеиная кожа срослась с приютившим ее телом. Нервно пританцовывая, девушка распечатала карнавальный костюм. С трудом стянув с себя комбинезон, она облачилась в тончайшие шелка. Спору нет, новогодний наряд был безумно экстравагантен, но в отличие от ее эксклюзивного приобретения вызывал шок, а не зависть.