— Угу, у меня так же получилось.
— Отлично! Вот только непонятно, с чего ты так рано в Храме оказался? Неофитам нужно там появляться только через неделю после «рождения». Да и то почти все по незнанию опаздывают.
— За компанию, любопытство замучило.
— Что ж, я даже мечтать не мог, что всё так удачно сложится, — улыбнулся Ллойд. — Есть у меня вариант и на такой случай. Считай, ты уже вернулся. Чтоб не светиться лишний раз пару часиков в моём салуне перекантуемся. Дождёмся правильного момента — и в путь!
Губы Трекера сами собой растянулись в широкой улыбке. Захотелось кинуться к другу, сжать его в крепких объятьях, но он тут же спохватился и нахмурился.
— А как же ты?
— Не заморачивайся. Главное, чтоб ты выбрался. Я для земной жизни давно покойник. Ни мне, ни тысячам других во Фризиуме уже не помочь. А вот у тебя есть шанс. Сможешь предотвратить новые жертвы.
Алан даже слегка растерялся от этих слов. Он беспокоился о себе, о Роне, о том, что не увидит дочку. А о том, что здесь море пострадавших, которые для кого–то тоже очень близки и дороги, даже не подумал. Сколько их? Тысячи? Десятки тысяч?
— Сколько ж человек Фриз уже затащил сюда? — прошептал вслух Трекер.
— Давай прикинем, — Рональд прищурил один глаз, делая в уме подсчёт. — Сейчас синкеров, не выработавших ресурс, порядка ста пятидесяти тысяч… Это за вычетом досрочно вознесённых… Первые годы были единицы. Затем по нарастающей… Значит… Думаю, тысяч триста — триста пятьдесят. Но это довольно грубая оценка.
— Ничего себе! — присвистнул Трекер. — Где такую гору тел разместить можно? Это ж все кабинеты и коридоры Института должны быть забиты кушетками с первого до последнего этажа. И то, наверное, не хватит. Не, Рон, я там такого не видел.
— Под клиникой целый подземный город. Люди лежат в саркофагах, наполненных специальным гелем. К каждому подходят питательные трубки, коммуникативные сети и прочее. Фриз всё отлично продумал.
Трекер в мельчайших деталях вспомнил тело на операционном столе. Точно! Рядом находилась капсула! Тогда он не обратил на неё внимания, потому что был шокирован просверливанием черепа, но сейчас… Выходит, в одном из таких саркофагов лежит и его тело? Или его труп?
Он передёрнулся. Алану живо представился египетский зал Британского музея. Только в его воображении он был гораздо больше реального — огромный, с бесконечными рядами мумий и саркофагов. И в одном из этих ящиков, глубоком, почти бездонном, лежит он — Алан Трекер, весь утыканный проводами. Он пытается выбраться, цепляется руками за стенки. Вот вроде бы уже и самый край саркофага… Алан делает последний рывок и… срывается. Склизкое, зловонное желе не даёт ни за что ухватиться, и он снова погружается в мутную глубину.
Алан представил всё настолько ярко, что его губы скривились в отвращении.
— Бр-р… — тряхнул он головой и принялся шоркать себя руками, словно его облепил целый рой мерзких насекомых. — Я сейчас, значит, плаваю в какой–то мерзкой жиже, а где–то в соседних гробиках бултыхаешься ты и ещё полторы сотни тысяч таких же, как мы, горемык… Стоп! Ты ж маботов не посчитал. А их куда больше, чем синкеров!
— Больше, но они не в счёт. Если понадобится, Фриз их сколько угодно закачать может. Это мезоандроидные роботы. Искусственный интеллект. Функционируют на нейронных сетях, имитирующих биологические.
— Маботы не люди?! — От удивления Трекер всплеснул руками.
— Нет. Похожи, но всё же нет. Им недостаёт творческого потенциала человека, нет нужной мотивации. Их задача — помогать синкерам, оберегать от рутины и создавать иллюзию настоящей жизни.
— Так ты же сам…