Мы вместе сели на кровать.
– Может быть, ты просто не хочешь брать меня с собой? – еле слышно выдавила она.
– Да ты что, смеешься?
– А что, похоже, будто смеюсь?
– Нет, Энджи, добровольно я без тебя не уйду. Я бы сам не отважился тебя позвать, но безумно рад, что ты первая об этом заговорила.
Она улыбнулась и швырнула в меня клавиатурой.
– Напиши этой своей Маше. Посмотрим, что эта цыпочка сможет нам предложить.
Я написал сообщение, зашифровал и стал ждать ответа. Энджи уткнулась мне в плечо, поцеловала, мы стали обниматься. Неловкость, повисшая между нами после секса, куда-то ушла – то ли под влиянием опасности, то ли из-за нашего решения бежать вместе, и меня охватило жгучее желание.
Мы уже успели наполовину раздеться, когда пришел ответ от Маши.
> Вас уже двое? Господи, можно подумать, с тобой одним хлопот было бы мало.
> В общем, слушай. Кураторы меня просто так не выпустят. Только если на полевую разведку после крупного мероприятия в икснете. Понятно? Они следят за каждым моим шагом, но, если икснеттеры затевают что-то шумное, меня выпускают в поле. И тогда поводок ослабевает.
> Организуй что-нибудь грандиозное. Меня отправят посмотреть. И мы с тобой смоемся. Даже втроем, если тебе угодно.
> Только не затягивай. Я не могу часто писать тебе, понятно? За мной следят. Кольцо вокруг тебя сжимается. Времени у тебя совсем мало. Может, неделя, а может, всего несколько дней.
> Интересуешься, почему я это затеяла? Потому что мне нужна твоя помощь, чтобы вырваться отсюда. Своими силами я не выпутаюсь. Мне нужен большой икснетовский шухер. А это уже в твоей власти. Не подведи меня, M1k3y, иначе нам обоим крышка. И твоей подружке тоже.
> Маша
Едва я дочитал, у меня звякнул телефон, и мы оба подскочили. Звонила мама, спрашивала, когда меня ждать домой. Сказал ей, что иду. О Барбаре она даже не заикнулась. Мы договорились не обсуждать этого по телефону. Такую идею выдвинул папа. Иногда он бывает параноиком не хуже меня.
– Мне пора идти, – сказал я Энджи.
– Слушай, а наши родители будут…
– Знаю, – перебил я. – Видел, как мои извелись, когда считали меня погибшим. А если сын ударился в бега, им будет ничуть не легче. Но уж лучше в бегах, чем в тюрьме. Думаю, они со мной согласятся. И вообще, когда мы исчезнем с горизонта, Барбара сможет опубликовать все как есть, не опасаясь за нас.
В дверях ее комнаты мы поцеловались. Не как обычно – жарко и страстно. А медленно. Нежно. Так, как целуются на прощание.