Вскоре они добрались до глубокого окна в готическом стиле, которое и было источником скудного освещения внизу. Почти все стекла были в нем целы. Лестница, ведущая наверх, была освещена так же тускло, как и внизу.
Марти стал двигаться медленнее, дышать становилось с каждой ступенью тяжелее. Казалось, что они поднимались на высоту, на которой содержание кислорода в воздухе значительно уменьшилось. Боль в левом плече все усиливалась, а голова кружилась.
Грязная штукатурка на стенах, серые деревянные ступени и тусклый свет напомнили ему грустные шведские фильмы пятидесятых – шестидесятых годов, фильмы о безнадежности, отчаянии и нелегких судьбах.
В начале подъема перила, тянувшиеся по стене, были ему не нужны. Однако сейчас они ему пригодились. Вдруг он понял, что не может больше полагаться на свои ноги, и ему необходимо правой рукой подтягивать себя вверх.
К тому времени когда они добрались до второго готического окна, а ступени все уходили вверх к следующему окну, он наконец сообразил, где они находились. Это была колокольная башня.
Лестница не приведет их к проходу, который соединил бы их со вторым этажом другого строения, потому что они поднялись уже значительно выше второго этажа. Каждая следующая ступень вверх означала, что обратного пути у них нет.
Сжимая перила здоровой рукой и слабея с каждой минутой, он боялся, что не устоит на ногах. Марти остановился, сказав, что им необходимо подумать, что делать. Быть может, все время смотря назад, она не поняла, в какой ловушке они оказались.
Внизу открылась дверь, которая им уже не была видна.
Его последняя ясная мысль – это осознание того, что у него нет пистолета тридцать восьмого калибра. Видимо, он потерял его при входе в церковь, когда был ранен. Уронил в снег и не заметил потери до настоящего момента. У него нет времени идти за ним, даже если бы он знал, где его искать. Значит, теперь основным оружием будет его тело, его руки, его навыки убийцы и его исключительная сила. Его безумная ненависть тоже его оружие. Он – герой. Он – само правосудие и возмездие, он – карающая рука правосудия, мститель за свою убитую семью, Немезида, карающая все существа, пришедшие на Землю неизвестно откуда и заявляющие, что они здесь дома. Он – спаситель человечества. Вот причина его существования. Его жизнь наконец-то имеет смысл и цель: спасти мир от пришествия внеземных завоевателей.
Еще до того как внизу хлопнула дверь, узкая винтовая лестница напомнила Пейдж маяк, который она видела в кино. Мысли о маяке дали толчок к пониманию, что они находятся в церковной колокольне. Потом открылась нижняя дверь, которая им не была видна за поворотами лестницы, и им ничего не оставалось, как продолжить подъем.
На мгновение ей пришла мысль броситься вниз и открыть огонь, когда Другой окажется рядом. Но услышав ее шаги, он мог вернуться в ризницу, где было уже очень темно, и спрятаться там, чтобы подстеречь и наброситься на нее, едва она посмотрит в другую сторону.
Она могла бы дождаться его здесь, пусть подойдет, и она разнесет ему голову, как только его увидит. Но если Другой почувствует, что она ждет его, и если он откроет огонь, как только появится из-за поворота, он не промахнется в таком маленьком пространстве.
Он убьет ее раньше, чем она спустит курок, или в лучшем случае она успеет выстрелить в потолок, прежде чем упадет, никого не убив, лишь повредив штукатурку.
Вспомнив его черный силуэт в окне около алтаря и сверхъестественную ловкость, с какой он двигался, она поняла, что реакция Другого была более быстрой, чем у нее. Залечь здесь в надежде опередить его и выстрелить первой, вполне вероятно, окажется игрой в кошки-мышки.
Пейдж стала подниматься вверх, стараясь убедить себя, что они в более выгодном положении, чем он: когда они выйдут на платформу колокольни, врагу останется лишь единственный узкий проход и им будет гораздо легче защищаться. Ей казалось, что площадка колокольни послужит им неприступным редутом.
Мучаясь от голода, обливаясь потом, со свинцовыми пулями в теле, он с трудом поднимается вверх. За это время его раны уже понемногу заживляются, но все не так просто. При этом сжигаются жиры, и даже ткань мускулов, его кости – все идет в жертву ускоренному процессу залечивания пулевых ранений. Он скрипит зубами от необходимости жевать, жевать и глотать, от желания есть, даже несмотря на то, что рядом нет пищи, чтобы удовлетворить жуткий приступ голода, который мучает его.
На верху башни одна часть пространства имела сплошную стену, обеспечивая тем самым место для лестницы. Обычная дверь из этого прихода пропускала в другую часть площадки, которая была открыта с трех сторон. Шарлотта и Эмили без труда открыли дверь и торопливо покинули лестницу.
Марти шел следом. Он был совсем слаб, лучше было бы сказать, почти без сознания. Он ухватился за косяк двери, затем за цементную стену, доходившую ему до пояса, потом за перила, которые шли по другим трем сторонам открытой площадки колокольни.
При таком сильном ветре температура воздуха была, должно быть, пять – десять градусов ниже нуля. Он зажмурился, когда резкий порыв ветра ударил ему в лицо, и побоялся даже подумать о том, насколько холоднее им будет здесь через десять минут или через час.
Хотя у Пейдж оставалось еще достаточно патронов, чтобы не подпускать Другого слишком близко, они не вынесут здесь долго.