— Это походит на хвастовство, — вставил Болам, — но, тем не менее, это правда. Мы провели переговоры с акробатами и прочими цирковыми исполнителями, которых Клоскер обманул так же, как нас. Мы научились экономить и откладывали деньги даже из таких нищенских зарплат, которые платил нам Клоскер. И когда, наконец, мы почувствовали, что готовы, то ушли и открыли собственный цирк. — Он рассеянно погладил Пирата по голове. — Сперва Клоскер проклял нас и занес в черный список, но он еще ничего не знал о нашем цирке. Мы действовали тайком, и он не понимал, что мы задумали. Он считал, что мы быстро обанкротимся. Но мы заключили выгодный контракт и после первого же тура получили прибыль достаточную, чтобы расплатиться со всеми долгосрочными долгами. Первый сезон мы закончили уже без долгов. После этого Клоскер стал относиться к нам серьезно, что означало, что в ход пойдут грязные трюки. Ну что ж, мы были готовы к ним. Мы уже видели, что он проделывал с другими цирками, и приняли некоторые меры предосторожности. Он не сумел причинить нам серьезного вреда, так что мы продолжали получать прибыль и развиваться. К настоящему времени он стал серьезно беспокоиться по нашему поводу. И еще больше разволнуется, когда увидит, какой успех ждет нас на Марсе.

— Я никогда в жизни не видел выступления межпланетного цирка, — сказал Мэл.

— Потерпи, пока мы доберемся до Марса, и ты увидишь нечто стоящее. Если не поспешишь отправиться к своему другу, мистеру Армстронгу.

— Наверное, я не смогу так просто добраться до него, — вздохнул Мэл. — Он еще ничего не знает обо мне.

— После того, как ты послал ему сообщение? — спросил Хэкин. — Ну, мой юный друг, видишь ли, любой взрослый человек умеет читать, даже на Марсе.

— Но сообщение не послали, — напомнил ему Мэл.

— О, кажется, я забыл сообщить тебе, о взволнованный юноша, — небрежно сказал Хэкин. — После того, как сильнейший вырвал меня из преступных лап, наш благородный капитан начал извиняться, что обратил мало внимания на наше предупреждение. Какое-то время мы с Боламом подогревали его чувство раскаяния, а затем сказали, что простим его, если он пошлет твое сообщение. К настоящему моменту этот Джон Армстронг всяко-разно получил уже радиограмму, в который ты сообщил, что летишь на Марс.

— Ну, вы действительно невероятные парни, — хрипло выдавил из себя Мэл. — Я даже и не думал…

— Пусть это послужит тебе уроком, мой юный друг, — серьезно произнес Хэкин. — Всегда думай. В мире нет ничего само собой разумеющегося. Нужно, как Пират, всегда держать ум готовым ко всему. Даже когда Пират спит, он всегда остается на страже. Не так ли, Пират?

Хэкин протянул длинную руку и погладил собаку по голове.

— Наверное, мне никогда не расплатиться с вами, — медленно проговорил Мэл. — Когда я пробрался на корабль, то посчитал, что избавился от тех, кто пытался меня убить. Теперь я в этом не уверен.

— У тебя есть хоть какие-нибудь мысли, кто это был? — спросил Болам.

— Не знаю. Я понятия не имею, зачем кому-то понадобилось избавляться от меня.

— А кто такой Джон Армстронг?

— Он был другом и партнером моего отца. Мой отец был изобретателем.

— Увы, неудачным.

— Не поймите превратно, Хэкин. Его изобретения работали, и он их успешно продавал. Мистер Армстронг был скорее теоретиком и вечно витал в облаках. Они с отцом работали над новыми моделями роботов. Я думаю, учебные роботы, которые принадлежат вам, как раз одно из их изобретений.

— Удивление было бы здесь неуместно, — сказал Хэкин. — Продолжай же, мой юный друг.

— Я думал, именно поэтому вы решили, что мне следует знать, что учебный робот не может напасть на человека. Но слишком много времени прошло с тех пор, как отец рассказывал мне о роботах…

— Не стоит оправдываться, — заметил Болам. — Я просто пытаюсь понять, зачем кому-то понадобилась твоя жизнь. Когда случилось первое нападение?