— Что произошло? — быстро спросил Мэл.

— Слишком много чего, мой юный друг, — печально ответил Хэкин, затем уставился на клетку и глаза его округлились при виде сидящего в ней человека. — Но события, кажется, имели место также и здесь? Где вы поймали в ловушку такого свирепого хищника?

— Он прорезал дыру в стене и вошел, но Пират одолел его, — сказал Мэл и подробно рассказал, как было дело.

— Конечно, робот не напал бы на человека, — сказал Болам. — Я думал, ты знаешь это.

— В суматохе я об этом не подумал. Но, так или иначе, все вышло хорошо. И я подумал, что вы, возможно, хотели бы задать этому мистеру кое-какие вопросы.

— Вот это точно, о благоразумнейший, — согласился Хэкин. — Есть ряд вопросов, о которых мы бы хотели нежно осведомиться у нашего нового друга. Но пока что мы не сможем этого сделать. Посмотрите на него.

— Ну, он спокойно сидит там… Да он вроде бы спит! — воскликнул Мэл.

— Естественно, мой юный авантюрист. Животное в спячке дышит гораздо медленнее, вот как он сейчас. В такой клетке мало воздуха, а тот, который там есть, насыщается гибернином, препаратом, который погружает животных в спячку. Этот человек полчаса вдыхал гибернин, выходящий из легких животного. Неудивительно, что он тоже уснул.

— Но вы же можете разбудить его, не так ли?

— На это потребуется не меньше часа, — сказал Хэкин. — Процесс пробуждения прост. Мы вынимаем животное из клетки и оставляем его дышать чистым воздухом нашего корабля. Гибернин постепенно выйдет из организма, а затем его нужно будет всего лишь немного потрясти.

Болам подошел к клетке и вытащил оттуда пленника.

— Это тот самый, который сказал, что капитан велел ему передать мне сообщение, — прогудел он.

— Это было поддельное сообщение?

— Конечно, — прогрохотал Болам. — Как и предполагалось, оно заманило меня в ловушку. Я сразу заподозрил это, но ничего не сказал тебе, и виду не подал, потому что хотел узнать, что они предпримут. Я подумал, что настало время взглянуть на космических крыс, которые захотели уничтожить наш цирк.

— Ну как, взглянули?

— Не совсем так. Я понял, что они поймали Хэкина, — лицо эластичного венерианина приняло робкий вид, — и таким же образом хотели схватить и меня.

— Меня предал мой прекрасный голос, — грустно сказал Хэкин.

— Они услышали, как я обменялся несколькими словами с одним пассажиром, и при волшебных звуках, которые я произвел, а также по мудрости сказанного они узнали меня. Тогда они заманили меня в засаду и, когда я пришел туда, вульгарно лишили меня сознания.

— Меня было не так легко вырубить, — похвастался Болам. — Кроме того, я уже сказал тебе, что ожидал ловушки. Я направился в каюту капитана и держал глаза открытыми. Но не глаза меня спасли, а мой нос. Когда я почуял запах чего-то похожего на марсианские апельсины, только немного острее, то задержал на время дыхание. Затем, сделав еще несколько шагов, специально начал шататься. Они поспешили схватить меня, не стали ждать слишком долго, опасаясь, что кто-то появится и нарушит их планы. И они потащили меня в каюту. Я не сопротивлялся, пока мы не оказались внутри. Там, как и ожидал, я увидел Хэкина. Он представлял собой печальное зрелище.

— Я был настоящим портретом скорби, — кивнул Хэкин.