– Я думал о том, какой пустой станет моя жизнь, если ты уедешь в Австралию, – наконец произнес он.

Она метнула в него взгляд и сдвинула брови.

– Ну, ты ведь будешь по уши загружен работой здесь, в Лондоне, на радиостанции.

Он вздохнул:

– Лула, я не перееду в Лондон, если тебя тут не будет.

Яростная пульсация в голове уже оглушала ее.

– Правда?

– Конечно, правда. Меня беспокоит пустота, которую оставит в моей жизни Лула, а не Лондон.

Она снова с надеждой затрепетала:

– И что же ты предлагаешь?

– «Флэш» не может позволить себе потерять тебя, Лула. Наши слушатели любят тебя – это подтверждают рейтинги твоего шоу, – и ты нужна нам, чтобы привлечь рекламодателей. Я буду владеть долей в радиостанции, но не стану вмешиваться в управление ею. Я приведу того, кто займет руководящую должность, так что тебе больше не придется иметь со мной дело в качестве твоего босса.

Неужели он отказывается от поста директора?

– Но ты любишь работать на «Флэш»!

От неумолимого выражения, застывшего в глазах Тристана, сердце подскочило у Лулы в груди.

– В сущности, больше всего в этом занятии мне нравилось то, что я не работал на нашу семейную компанию. Дело в том, что на протяжении многих лет я был слишком сосредоточен на той моей работе, настолько, что позволил ей затмить все остальное в моей жизни.

Тристан откинулся на спинку дивана и уставился в потолок.

– Поначалу это был бизнес семьи моей мамы – она познакомилась с моим отцом, когда он начал на них работать. Когда мама умерла, отец потерял всякий интерес к руководству компанией, потому что был буквально одержим идеей найти маме замену. Это в конечном итоге, привело к серьезным финансовым проблемам. Отец Джеза выручил его, одолжив денег. Поэтому-то мой отец и держал Джеза на «Флэш» – в качестве ответной услуги близкому другу за тот благородный жест.

– И поэтому Джезу все сходило с рук.

Тристан кивнул:

– Ну да. Как бы там ни было, я принял бразды правления сразу после окончания университета, потому что мой отец снова навлек на компанию неприятности. Я не мог спокойно наблюдать, как рушится семейное дело. Мама была бы уничтожена. Ее отец работал не покладая рук, поднимая этот бизнес с нуля, и я пытался поддерживать компанию на плаву в память о маме. Словно это была единственная вещь, оставшаяся у меня после нее.