— Читали они. Читатели, — и вздохнул глубоко. — Ладно, будет вам меч-кладенец. Один вопрос только: как из хлева выбрались? Вроде я крепко вас примотал.
— Горбунок помог, — кивнул я на болонку.
— Какой Горбунок?
— В Миру Горбунков много?
Дед Лаюн повернул голову к порогу, на котором развалилась большая серая крыса.
— Ох, мне этот Водянкин! Себе хотел прибрать, — и посмотрел на меня сквозь прищур. — А я, старый, думал, что то всё слухи про Верлиоку. Оказывается, нет. Растёт новый витязь.
Он взял нож со стола и швырнул его мне небрежно.
— Держи свой меч.
Я растерялся: что, вот так просто? Маленький, лёгкий… Это он и есть, великий меч из русских сказок? Господи, я-то думал это нечто двуручное, булатное и длинной метра в полтора, а тут — тут и пятнадцати сантиметров не насчитаешь.
— Меч-кладенец? Это и есть меч-кладенец?
— А ты что хотел? Как в звёздных войнах? Хренушки. Здесь всё по-настоящему, без прикрас.
— Но как же, — не унимался я. — Святогор-богатырь его… им… а он… и после… улочка… переулочек… Как вот этим, — я попытался подобрать синоним к тому, что держал в руках, — как вот этим переулки в рядах врагов прорубать? Да с ним даже тупика не сделаешь.
Жабоид покрутил пальцем у виска.
— Кому ты веришь, Игнатиус? Это обычный кухонный нож. Им только колбасу резать можно.
Старик снова захохотал, и на этот раз смех его выглядел более естественным.
— Ты чего ржёшь, дед? Весело тебе? — я бросил ножик и приставил обрез к его колену. — Думаешь, не выстрелю? Я через такое прошёл! Я за три дня такого насмотрелся, что три года теперь в санаториях отдыхать надо. У мне уже вот где всё ваше. Достало! Ты, твой жабоид, Водянкин. Да будь он проклят, ваш поганый Мир!
Дед заелозил, смех как рукой сняло.
— Остынь, новик. Я не виноват, если ты не видишь того, что под носом лежит. Будет тебе меч, — он осторожно, пальчиком, отодвинул дуло обреза от своего колена. — Меч в хранилище банка, ячейка девятьсот восемнадцать. Дерзайте.
— А кому ячейка принадлежит? — спросил жабоид.
— Моране.