Глава 25

– От имени мисс Шекспир и от себя лично благодарю вас за внимание. – Профессор Росс присоединилась ко мне у боковой части сцены под неутихающие аплодисменты трехсот зрителей.

Мы обменялись рукопожатием с деканом, и я, вежливо извинившись, выбралась из душного лекционного зала на свежий воздух.

Стоило оказаться в открытом дворике, зимний мороз защипал мои щеки, встряхнув меня, в чем я и нуждалась. Я подняла лицо к небу, и крупные легкие снежинки поцеловали мою холодную кожу. От этого я почувствовала себя живой… ну, или полуживой.

Я по-прежнему находилась в оцепенении.

Натянув черные кожаные перчатки, я обвела взглядом пустой кампус. Хрустящий белый снег покрывал высокие замысловатые шпили и крыши старинных зданий, создавая в престижном университете атмосферу диккенсовской зимней страны чудес. Я любила Оксфорд в это время – одно из самых красивых мест на Земле. Университет был моей Меккой, моим святым Граалем, или, по крайней мере, так было раньше. Теперь я чувствовала себя самозванкой. Бродяжкой, которая заблудилась далеко-далеко от дома.

Большинство студентов на рождественские каникулы разъехались. Я же провела Рождество одна в своей комнате с большим бокалом вина, стараясь не задумываться о том, как мы могли праздновать в доме Элли в Бирмингеме, с Ромео… и нашим малышом.

По возвращении в Оксфорд нам со Сьюзи сообщили, что организаторы отложили презентацию на неделю, что меня вполне устраивало. Дело в том, что студенческая археологическая группа обнаружила останки чего-то, по их мнению, похожего на древнюю королевскую гробницу, поэтому все внимание переключилось на них – хотелось побыстрее поделиться находкой с прессой. Чему, скажем, я только обрадовалась. Мне требовалась время, чтобы собраться с мыслями.

Я скучала по Ромео. Я так по нему скучала, что порою казалось, будто я умираю из-за разбитого сердца. С возвращения в Англию прошло две недели, но я так и не проверила свой телефон или электронную почту. Я безумно любила своего квотербека, но просто не могла вернуться. Все там знали о моем выкидыше и стали бы меня жалеть, а я бы не смогла смириться с тем, что это выставлено напоказ.

Постаравшись успокоиться, я направилась к Камере Редклиффа – самой удивительной библиотеке с тысячами книг моего профиля. Боль отступала, когда я училась. Я меньше думала о Ромео, когда училась. Я забывалась.

Снег хрустел под моими тяжелыми зимними сапогами, словно осенние листья, и я поплотнее закуталась в черный пуховик.

Я уже почти добралась до дверей библиотеки, когда услышала:

– Молли? Молли Шекспир? Это ты?

Обернувшись, я встретилась с потрясенным лицом Оливера Бартоломью.

Внутри меня все сжалось от неловкости неожиданной встречи.

– Привет, Олли, давненько не виделись.

Он подлетел ко мне и крепко обнял, его лицо расплылось в широкой улыбке.