— Ты! — показал он на подпоручика. — Медленно достаешь пистолеты по одному и кидаешь на землю. Хорошо. А теперь все дружно слезаем с коней и начинаем разговаривать.

Он подошел ко мне и спросил:

— Почему ты выстрелил?

— Глаза на распятии…

— Думаешь, это было опасно?

— Уверен. Понимаешь, крест…

— Потом расскажешь. Эй, бойцы!

Бойцы стояли вокруг нас унылым полукругом, держась на почтительном расстоянии.

— Кто мне скажет, — начал Усман, — зачем вы нас искали?

Подпоручик Емельянов неуверенно открыл рот и начал говорить, вначале сбивчиво, а потом все более четко:

— Купцы донесли о двух разбойниках в броне и с пищалями, ехавших на подводах Тимофея Михайлова.

— Почему разбойниках? — удивился Усман.

— Потому что на вас не стрелецкая форма. Огнестрельное оружие носят баре, стрельцы и разбойники.

— Может, мы баре?

Емельянов вежливо улыбнулся.

— Ладно, вы приняли нас за разбойников. Что с нами случилось бы, если бы мы сдались?

— Как что? Что обычно. Свезли бы в судейский приказ на правеж, а остальное не наше дело.

— Что за правеж? Дыба, что ли?

— Может, и дыба, — согласился подпоручик. — Только разбойники обычно все сами выкладывают.

— А если мы не разбойники?