В некоторых документах я читала о том, что в виду непроходимости танков, шла на верную гибель пехота. Полностью не могу с этим согласиться, так как ознакомилась с некоторыми дневниками военных сражений, где чётко прописано, что танки тоже шли по бездорожью — по лесам и топким болотам.
Помню, как рассказывал отец, когда наступали на фашистов в период дождей, взвод танкистов Т-34 был командирован для поддержки атакующей пехоты. Отец тоже находился в этом взводе. Устремившись напрямик вперёд, две тридцатьчетвёрки увязли в болоте. Шедший позади экипаж, свернул в сторону и помог выбраться двум Т-34.
Примечание.
Я уже писала, что военно-строевые единицы не были полностью укомплектованы, например, в роте должно быть три взвода, а было два. В роте отца один взвод состоял из танков Т-70, один из Т-34. Я уже не говорю о полном составе экипажа. Полный состав был величайшей редкостью. Да и был ли он вообще? Тем более в первые годы войны, когда Красная Армия несла потери в технике и живой силе вообще огромные, а под Ржевом — чудовищные.
Примечание.
Каково было танкистам ехать по такому полю?! А это было! Это мне лично рассказывал боевой друг моего отца — Сычёв А. С. И не только Жуков применял такую тактику во время наступления. Возможно, это пошло от него.
Для примера приведу воспоминания Дуайта Эйзенхауэра, полководца Второй мировой войны, будущего (34-го) президента США. Жукова и Эйзенхауэра связывали теплые и доверительные отношения даже в период холодной войны.
Справка. «…Во время нескольких часов проведённых в самолёте, маршал Жуков и я часто обсуждали военные операции… Большим откровением оказалось для меня его описание русского метода наступления через минные поля…
Маршал Жуков буднично заметил мне: „Существует два вида мин: противопехотные и против машин и танков. Когда мы упираемся в минное поле, наша пехота продолжает наступление так, словно бы его там не было. Мы рассматриваем потери, понесенные от противопехотных мин, как равные тем, которые мы бы понесли, если б немцы решили защищать данный участок плотным сосредоточением сил вместо минных полей…“
Мне представилась отчётливая картина того, что произошло бы с любым американским или британским командующим, который попытался бы прибегнуть к подобной тактике, и еще более яркая картина того, что заявили бы люди в любой из наших дивизий, если б мы попытались сделать подобную практику частью нашей тактической доктрины…
Американцы измеряют цену войны человеческими жизнями, а русские — общими расходами нации.
Насколько я мог видеть, Жукова мало заботили методы, которые мы считали жизненно важными для поддержания духа американских войск: систематическая ротация подразделений, условия для отдыха и развлечения, краткосрочные отпуска, но прежде всего — выработка методов, позволявших избегать подвергания людей боевым рискам, не являющимся необходимыми. Всё это, бывшее обычной практикой в нашей армии, было преимущественно неизвестно в его армии».
На страницах своих мемуаров Эйзенхауэр рассуждает, что успешность действий пехотинцев напрямую зависит от умения командования перебросить их к месту боя без изнурительных маршей, обезопасив от случайного огня.
В американской армии доставка личного состава по возможности осуществлялась на бронемашинах, что существенно снижало уровень потерь.
Жуков, по мнению Эйзенхауэра, не проявлял никакого интереса к подобной заботе о пехотинцах, и в целом русские считали слишком затратными меры по защите солдат от ран и истощения. В представлении американского военачальника, советское командование полагало, что Великие победы всегда куются дорогой ценой.
Примечание.
Строжайшую ответственность несли военнослужащие за оставление на поле боя техники, которая подлежала ремонту, личного оружия. За своевременную эвакуацию танков, например, также награждали смельчаков.
Я приведу один документ. Комментировать не стану, читатель сам сделает выводы. Только скажу, что это как раз о моём отце и его боевых товарищах, о том, в каком аду приходилось воевать нашим геройским танкистам.
По воспоминаниям свидетелей (описано выше) именно в августе-сентябре происходили самые тяжёлые бои за Ржев. Также я писала, что танкистов перебрасывало командование фронтом из одной армии в другую. Зачастую, не зная местности, танкистов направляли, можно сказать, на убой.
О таких драматических событиях повествует доклад, направленный 16 сентября 1942 года заместителем командующего 29-й армии по автобронетанковым войскам полковником Кузнецовым на имя заместителя командующего Западным фронтом по автобронетанковым войскам генерал-майора Григория Антонова: