И он сказал. Не то, что Оксана хотела услышать. — Я нарушил своё слово ради блаженной, — потрясённо выдохнул мужчина. Девушка встала и оделась. В каждом движении сквозила суета и нервозность. Мирослав отвернулся. Конечно, он не поверил ни единому слову. Впервые мужчина чувствовал себя таким: обманутым и потерянным. Он не знал, что ещё добавить. Неожиданное открытие выбило из колеи. Мирослав ушёл тем же июньским вечером. Оксана легла в постель. Она сама разрушила свою сказку. Зачем? Отец когда-то учил, что в отношениях нет места лжи. И вот она, смотрела прямо в серьёзные мужские глаза, делясь своей невероятной историей. Оксана тоже была уязвимой и ранимой. Что ж. Она не сопливая девчонка и не будет рубить с плеча. Правда слишком невероятна, чтобы принять её сразу. Она даст время своему средневековому кузнецу. Столько, сколько на это требуется. Вот только что делать с Алёшей? — Ну хватит! Оксана решительно пошла к закрытой двери и толкнула её, словно пыталась убрать деревянную преграду со своего пути. — Аристарх Олешевич, а давайте-ка по чайку. Седовласый старик оторвался от книги и недовольно покачал головой. — Не того выбираешь, девка. Оксана полностью проигнорировала его слова и села за стол. Волхв лишь печально покачал головой, хотя и пошёл заваривать малиновый чай. — Имей в виду, если умрёшь здесь, там ты не появишься. — Поцелуй стужи. Я помню. Нет. Увлекаться переходами не планирую. Но мне нужен разговор. С вами в том числе. Старик, кряхтя, установил в центр стола пузатый самовар. Всегда собранный и спокойный. Оксана невольно задалась вопросом, а сколько на самом деле знает этот седовласый волхв? — Слушаю тебя, девонька.
Она не стала дожидаться, когда Аристарх Олешевич со свойственным старикам неторопливостью расставит чашки и блюдо с малиновым вареньем. В Оксане кипела и бурлила энергия и нетерпеливость. — Я не буду способствовать тому, чтобы Мир стал защитником.
Волхв кивнул девушке, как будто соглашаясь с её позицией.
— Видишь ли, деточка, у каждого из нас есть своя судьба и все ей следуют. То, что написано на роду — не исправишь и не вычеркнешь.
— Это вы меня так культурно послали? Смею разочаровать. у меня очень упёртый характер.
Аристарх только головой покачал. Он знает этот лихорадочный блеск в глазах, это твердолобое упрямство. Когда-то и сам был таким же: непримиримым, сильным и упёртым… Но иногда стоит принять то, что тебе уготовила судьба, опуская ненужную полемику. Потому старик не стал спорить и налил в щербатую чашку то, что ранее просила девушка. Оксана так же молча выпила обжигающую жидкость и пошла в свою комнату. Она старалась подобрать правильные слова, пока в сердце не успела прокрасться стужа.
Глава 16
Мирослав со всей молодецкой дури пнул придорожный булыжник. В историю Оксаны верилось… Никак.
— Что за бред! — Гудел мужчина своим басом в вечерний лес и зло топал по тропинке к людям.
Ярость клокотала. На всех. На весь мир. И на неё. Что стоило сказать, что девушке нужен просто секс и никаких обязательств? Что за всё то время мужчина так и не смог вырасти в этих удивительных глазах до чего-то большего, чем просто "деревенский паренёк для утех"? И сколько их таких было и ещё будет?
Обида душила и клокотала. Мирослав опёрся спиной о ствол дерева и задрал голову вверх. Туда, где верхушки деревьев подметают величественное небо, и почувствовал себя дураком. Он вдохнул прохладный воздух полной грудью и приказал своим ногам продолжать идти. Нужно было дорешать все вопросы с роднёй Владиславы. Нет, мужчина не боялся наказания или службы за расстроенную свадьбу. Он понял и принял факт того, что его сердце больше не рядом с кроткой девушкой купца. В груди горит огонь, который зажгла своими смелыми ласками одна несносная женщина, что так удачно попала голенькой в его загребущие руки. Мирослав знал, Оксанина история — дурной бзик, а до правды он докопается. Обязательно.
Он так и вошёл в свой опустевший дом, чеканя каждый шаг. Резкие размашистые движения то и дело сбивали незатейливую бытовую утварь. Впрочем, Мирославу было абсолютно всё равно. Он сделал свой выбор ещё тогда, на лесной тропке, когда увидел голую девицу, что неслась как оголтелая. Он выбрал её и не собирается отказываться от этой чертовки. Даже если сама Оксана выберет другого. Не после того, как смогла поставить всю его размеренную жизнь вверх дном.
Итак, правда. Не было больше пассивных поисков, "авось что всплывёт". Он сразу направился в город к картографам и за обещание бесплатно подковать пару лошадей старательно пялился в кусок бересты.
— Это новое издание? Я слышал, появилась новая деревенька недалеко от нас. Минск, кажется?
Картограф округлил глаза и покрутил у виска.
— Дурень ты, парень. Ходоки* только вчера вернулись.
Уходил из лавки Мирослав в крайне задумчивом видом. О Минске кузнецу рассказала и Оксана и старый волхв. И как это всё понимать? Мужчина готовился свернуть с переулок, чтобы побеседовать с Онисимом — местным нищим — как низкий и пухлый купец преградил дорогу. Мирослав смотрел на отца Владиславы прямо, не таясь и не сутулясь.
— Пойдём. Поговорить нужно.
И Мирослав пошёл. Не из-за плечистого парня, которого подозрительный Митрофан всегда таскал с собой, а просто чтобы закончить эти неприятности побыстрее. Оксана без него всего день, а он уже смертельно устал без своей зазнобой. И дело не в сексе, хотя и началось всё именно с него. Девушка дарила удивительное тепло и согревала душу мужчины одним своим присутствием. Он смотрел на этого дельца и не испытывал ни капли сожаления, что когда-то повстречал свою лесную прелестницу.
— И зачем ты моей дочери голову морочил?