Это он (часть вторая)

Визит к Диме Иващенко Вика нанесла в тот же день вечером. Муж предупредил, что задержится вечером на работе, значит, и ей можно будет прийти домой попозже. Жаль терять вечер даром. Тем более, что у Золотовой уже был план действий на последующие несколько дней — статья в «Гродинском химике» дала несколько новых идей, требующих воплощения.

Подходя к знакомому дому, Вика немного волновалась, несмотря ни на что надеясь, что Дима каким-то образом связан с таинственной личностью убийцы врача. Вдруг шеф Семенова и вправду выполнил заказ жениха Кати Мелиховой?

Вздохнув поглубже, Вика нажала на кнопку звонка. После мелодичной трели раздались быстрые, спортивные шаги, распахнулась дверь и на пороге появился молодой парень. Правильные черты лица, густые русые волосы, современная стрижка, имитирующая художественную неухоженность волос, толстый свитер, стилизованный под бабушкин самовяз.

— Здравствуйте, — сказала Вика, слабо представляя, как она будет объяснять цель своего визита.

— Здравствуйте, — ответил парень, рассматривая посетительницу. — А вы — журналистка? Да?

Золотова немного растерялась:

— Откуда вы знаете?

— Вичка рассказала, — просто объяснил он.

— А! — сообразила наконец журналистка. — Ну, да! Я недавно с ней разговаривала.

— Входите, — предложил Дима, отступая в глубину прихожей.

Вика вошла в уютную квартиру, где вкусно пахло пирогами. Все вокруг говорило, что своим жилищем хозяева гордятся. Удобно, светло, просторно, чисто.

— Кто там, Дима? — спросил звонкий женский голос из кухни.

— Это ко мне, мама! — отозвался он. — Можно нам чаю?

— Ага! — приветливо согласилась кухонная фея.

Дима проводил гостью в свою комнату. Помещение было маленькое, но очень функциональное: узкий диван у стены, вместительный шкаф с антресолями, письменный стол, компьютер, магнитола, деревянные стеллажи, заваленные книгами, дисками и видеокассетами. Все стены были увешаны плакатами и постерами известных рок-групп. Над диваном, между «Арией» и «Judas Priest» висела большая фотография миловидной улыбающейся девушки.

— Это Катя? — спросила журналистка, остановившись перед фотографией.

— Да, — просто ответил Дима. Он молча постоял за спиной Вики и вышел из комнаты.

С трудом оторвавшись от очаровательного лица давно погибшей девушки, Золотова села на диван. Она подумала, что Кате за ее двадцать лет жизни удалось то, чего другие не могут сделать и за девяносто. Она заслужила дружбу и любовь. Ее помнят.