— В таком случае я готов поделиться с вами и второй частью, если вы найдете и убьете того, кто околдовал здешние окрестности, — высокомерно заявил чародей.

— Послушайте, мудрейший, — попытался урезонить его Лекс. — Если мы начнем ввязываться в каждую драку, которая нас не касается, мы рискуем никогда не добраться до Великой Грибницы.

— Почему же вы думаете, благородный воин, что эта, как вы выражаетесь, драка нас не касается? — ядовито осведомился Фэнгол.

— Потому что я намереваюсь объехать это веселое местечко десятой дорогой.

Чародей пожал плечами.

— Ну что ж, попробуйте…

Наемник пришпорил терпеливо — как и всегда — ожидающего окончания дискуссии Вислобрюха и повернул направо. Так они ехали около часа. Время от времени Лекс всматривался в горизонт, одновременно прислушиваясь к своим ощущениям — не исчезнет ли предчувствие опасности? Увы, оно не только не исчезало, но с каждой пройденной милей лишь усиливалось. Кроме того, стали попадаться неприятные следы, оставленные «дурной магией». Скелеты птиц и мелких животных, словно изъеденные какой-то едкой жидкостью, или отдельные косточки, выложенные спиралями и кругами. Встречались и деревья — тоже мертвые, поросшие мерзкой черной бахромой. Вот почему издалека они казались такими темными.

Еще через час Лекс вынужден был остановить своего конягу. Впору было поворачивать назад, так как впереди, кроме сухого леса в бахромчатой листве и обглоданных неведомой дрянью скелетов, ничего не было. Нет, было… Сквозь бахрому можно было отчетливо разобрать останки существ, не принадлежащих к животному миру. Наемник мог поклясться, что узнает костяки множества нибелов и как минимум двух птицегобов. Дальше виднелось нечто похожее на разлагающийся труп жаболюда… Лекс хотел было поделиться своими наблюдениями со спутником, как вдруг доселе неподвижный воздух, царивший в этом урочище смерти, сорвался с места, и волна невыносимого смрада обрушилась на путешественников.

Теперь Вислобрюха не нужно было понукать. Дробя подкованными копытами скелетики невесть кем умерщвленных лесных обитателей, он бросился напролом сквозь чащу бахромчатых деревьев. Хозяин пытался повернуть испуганное животное обратно к каменистой осыпи, где воздух был еще чист, но шестиногий конь уже не слушался ни шпор, ни уздечки. Слепой ужас нес его на бледных своих крыльях. У наемника и чародея осталась одна забота — удержаться на спине обезумевшего коняги, который уносил их в глубь заколдованной территории.

Местность между тем изменилась. Мертвый лес, населенный скелетами, остался позади. Все чаще стали попадаться живые деревья. Кое-где торчали пучки травы. Смрад рассеялся. Потянуло прохладой большого водоема. Наконец, показалось озеро. Лекс изо всех сил натянул поводья. Вислобрюх вздыбился на самом краю обрыва и встал как вкопанный. Путники принялись озираться. Казалось, страшные места остались позади. Можно было найти удобный спуск к воде и искупаться в свое удовольствие. И все же чувство тревоги не покидало наемника. Судя по тому, что и чародей помалкивал, ему тоже не нравилось на этом милом бережке.

— Мы прибыли! — мрачно объявил Фэнгол.

— Куда? — ошарашенно спросил Лекс.

— В место, откуда расходятся злые чары.

— Хотите сказать, что где-то здесь засел колдун, который плетет всю эту паутину смерти?

— Да! И его надо найти!

— Что ж, ваша взяла… Придется раздавить эту гадину.

— У нас все равно нет другого выхода, — сказал чародей. — Думаете, ваш замечательный конь с перепугу бросился в эти дебри? Как бы не так… Нас кружит колдовство, и, пока мы не уничтожим источник чар, нам отсюда не выбраться.

— Что же вы сразу не сказали?!

— Вы бы мне не поверили.

— Ладно… Лучше подскажите, где искать этого колдуна?