На лице Алии появилось лукавое выражение. Джессика услышала какую-то пародию на Голос Бене Гессерит:

– Эй, вы все! Стойте где стоите!

Джессика открыла глаза и опустила мокрые от слез руки.

Алия перекатилась на колени и вскочила на ноги.

– Разве вы не знаете, кто я? – спросила она. Это был ее старый голос, голос той сладостной, юной Алии, которой больше не существовало.

– Что вы на меня так смотрите? – она повернулась к Джессике и жалобно посмотрела ей в глаза. – Мама, пусть они остановятся.

В ответ объятая страхом Джессика могла только отрицательно покачать головой. Все предупреждения старого Бене Гессерит оказались правдивыми. Она посмотрела на стоявших бок о бок возле Алии Лето и Гани. Но что значили эти предупреждения для бедных близнецов?

– Бабушка, – сказал Лето, и в его голосе послышалась мольба, – мы должны провести Суд Одержимых?

– Кто ты такой, чтобы говорить о суде? – спросила Алия голосом раздраженного мужчины, властного чувственного мужчины, который умер, потакая себе во всем.

Лето и Ганима одновременно узнали этот голос. Старый барон Харконнен. Ганима услышала, как этот голос начинает звучать и в ее сознании, но мать была начеку и захлопнула внутренние ворота подсознания.

Джессика молчала.

– Тогда решение за мной, – произнес Лето, – но выбор я предоставляю тебе, Алия. Суд Одержимых или… – он кивнул головой в сторону окна.

– Кто ты такой, чтобы предоставлять мне выбор? – спросила Алия голосом старого Харконнена.

– Демон! – не выдержала Ганима. – Пусть она сама решает свою судьбу.

– Мама, – взмолилась Алия голосом маленькой девочки. – Мама, что они делают? Что они хотят от меня? Помоги мне.

– Помоги себе сама, – приказал Лето. В какой-то миг он разглядел прежнюю Алию в выражении ее глаз, но видение тотчас исчезло. Тело ее двигалось, она деревянной походкой продолжала идти, как марионетка. Она шаталась, спотыкалась, отклонялась в сторону, но неумолимо приближалась к цели – к выбитому окну.

Теперь с ее губ вновь слетали слова, выкрикиваемые бароном Харконненом:

– Остановись! Остановись, говорю! Прекрати это! Да приди же наконец в себя! – Алия схватилась за голову и шагнула к подоконнику. Голос барона продолжал вопить свое: – Не делай этого. Остановись, и я помогу тебе. Слушай, у меня есть план. Остановись, говорю! Постой!

Но Алия оторвала руки от головы, схватилась за сломанный переплет окна, встала на подоконник и спрыгнула вниз. Падая, она не издала ни единого звука.

Было слышно, как ахнула толпа внизу, и раздался резкий стук от падения тела на ступени храма.