— Разберемся! — отмахнулся я. — Есть хочешь?
— У меня осталась печеная рыба.
Я глянул на купол храма и задумчиво поскреб когтями щеку.
— Ужинай, но спать не ложись, дождись меня. Присмотри за воротами.
— Думаете, придут орки?
— Все может быть, — пожал я плечами и вернулся в храм.
Ночному охотнику факел не требовался.
Без огня внутри было чрезвычайно темно, только мое ночное зрение позволяло худо-бедно ориентироваться внутри и обходить валявшиеся тут и там панцири бойцов ордена Серебряного феникса. Во второй коридор я шагнул с определенной опаской, но тьма растворила и поглотила тени, призраки на меня не напали.
Кости неудачливых искателей приключений перестали хрустеть под ногами задолго до того, как я достиг прохода во внутреннее помещение. Огромный зал оказался совершенно пуст, лишь в самом центре возвышался какой-то темный пьедестал да подпирали потолок массивные каменные колонны.
Несколько минут я не двигался с места, затем сделал пару осторожных шагов, настороженно прислушиваясь к шороху собственных подошв. Все было спокойно. Каменные плиты не проседали под моим весом, не скрипел, приводя в действие ловушки, хитроумный механизм. Напряжение немного отпустило.
Но не полностью, вовсе нет. Чувствовалась в храме некая неправильность, от которой шевелились на затылке волосы.
Говорил, что мертвецы нечувствительны к гнетущей атмосфере? Я заблуждался.
Пересилив себя, я направился к постаменту в центре зала и едва не споткнулся о ссохшийся скелет. Мертвец лежал на полу, вытянутый словно стрела; его белое одеяние заметно выделялось на фоне темного камня. Жрец!
Я хотел шагнуть в обход останков, и лишь некое наитие удержало меня на месте. Пригляделся — пол под моими ногами прочертила темная линия. Она под острым углом соединялась с еще одной полосой, но полностью рассмотреть рисунок мешал непроглядный мрак.
Решив не рисковать, я двинулся в обход и очень скоро наткнулся на второе тело. Остановился рядом с ним и без особого удивления отыскал взглядом очередной острый угол.
Да это же пентаграмма! Точнее, пентакль — окружность выцвела и почти не видна.
Кто-то провел здесь ритуал с человеческими жертвоприношениями! Храм осквернен!
Подступив вплотную к пентаклю, я напряг зрение, разглядывая возвышение в центре зала, и некоторое время спустя сумел различить взгроможденный на постамент обрубок пня. Тот щерился оскалом резной демонической морды и, казалось, слегка светился в темноте.
И тогда я ощутил на себе чей-то взгляд. Кто-то недобро смотрел мне в спину.
Я резко обернулся, зал оказался пуст. В нем никого не было, кроме меня.