На мгновение Вика позволила себе отрешиться от реальной жизни и закрыла глаза, впитывая в себя звуки и запахи окружавшего её леса. Через несколько минут в её сознании возник гул уходящего вдаль поезда, петлявшего среди гор, покрытых хвойными лесами. Как наяву она наблюдала за уходящим составом, который постепенно растворялся в багрово-алой пелене уходящего дня. Солнце уже давно скрылось за горами, оставляя после себя вечернюю прохладу и в наступившей тишине, гул далёкого поезда становился всё отчётливей и громче. Вика почувствовала сильное желание оказаться там, на обезлюдевшей станции, провожая взглядом последние вагоны и вдыхая свежий вечерний воздух. Желание снова оказаться в своём мире затуманивало разум, и девушка грезила наяву, стоя с закрытыми глазами между деревьями недалеко от поселения викингов.

С каким бы удовольствием Вика оказалась бы в том самом поезде! Хоть на мгновение почувствовать уверенность в завтрашнем дне, полистать газеты, с жадностью вчитываясь в слова и фразы родного языка, подремать на узкой кровати, обхватив руками подушку и укрывшись тонкой простынёй…

В этом времени даже таких минимальных удобств у неё не было и отчаяние снова стало охватывать девушку, которая беззвучно плакала и бессильно сжимала кулаки, чувствуя, как тоска снова ожила в её сердце.

Услышав громкий треск ломающихся веток, донёсшийся из глубины леса, Вика испуганно вскинула голову и устремила взгляд в темноту.

Чуть дальше, у берёзы, девушка заметила неясную тень, которая медленно отделилась от белеющего во мраке ствола и грациозно поплыла по воздуху, словно не касаясь земли. Тень казалась невесомой, и в её очертаниях угадывался женский силуэт. Вике пришла в голову мысль, что это кто-то из почитаемых викингами богинь, которые на самом деле существуют, но в приближающейся фигуре она увидела знакомые очертания и на мгновение потеряла дар речи.

Анна, закутанная в цветастое кимоно, остановилась в нескольких шагах от девушки, пристально её разглядывая. Выбежавшая из облаков луна на мгновение осветила белое лицо женщины с тёмными подведёнными глазами и ярко-красными губами, блестевшими в бледных лучах. Гладкие прямые волосы на макушке были собраны в сложную причёску, а на затылке волосы чёрными лентами свободно ниспадали вдоль спины.

Анна поправила складки кимоно, оголив белые тонкие кисти рук, и, оглаживая широкие рукава, произнесла:

— Журавли.

— Что? — не поняла Вика, во все глаза смотревшая на женщину, которую она уже давно видела молодой девушкой, а ещё раньше Анна представала в образе старой женщины, не переставая удивлять своими метаморфозами и превращениями, словно играя со временем и юностью.

— Сегодня это журавли, Вика, — пояснила она и ухмыльнулась, — лучше синица в руках, чем журавль в небе, не так ли?

— К чему ты клонишь? — мгновенно ощетинилась Вика, понизив голос.

— Да так, ерунда, как всегда, — певучим голосом ответила Анна. — Я просто пришла проведать тебя, давно уже не виделись! Вот братца твоего видела, он как всегда неприветливый и негостеприимный, в гости позвал, но даже чашечку чая не предложил, сразу давай все ответы вызнавать…

— Как он? — не обращая внимания на сквозящую в голосе собеседницы иронию, быстро спросила Вика, затаив дыхание.

— Нормально. Только всё грустит и грустит, словно одинокая берёза… Но не об этом тебе надо думать, девочка моя.

Вика непонимающе уставилась на Анну, предполагая, что женщина и на эту встречу приготовила девушке очередную загадку-предупреждение.

Луна снова выглянула из облаков, которые стремительно уходили в сторону моря, являя после себя чистое чёрное небо, усыпанное слабо сиявшими звёздами. Из лесной чащи, окружавшей поляну, раздалось уханье совы, тёмной тенью вылетевшей на поляну и полетевшей по своим делам.

Вика перевела взгляд на Анну, в руках которой было небольшое деревце, усыпанное розовыми цветами, сплошь усеивающих его крону и нижние ветви. Анна легонько дунула на него, и к её ногам посыпался град нежных лепестков, рассыпаясь полукругом на траве.

— Всегда надо помнить, что время скоротечно, — глухо произнесла она. — Что любое живое существо — смертно, а бессмертное подлежит разрушению, ибо время не властно над молодостью, а молодость ещё не нашла способ победить время. Всё уничтожает друг друга, и даже викинги со временем поняли это. Ты видела их рисунки? Уничтожение, предсмертные конвульсии, раскрашенные храбрые воины в образах сказочных зверей, цель жизни и существования которых — уничтожение друг друга, пока не останется лишь один сильнейший, но может статься, что и ему не суждено более топтать землю в своих вечных поисках.

Дерево на её руках медленно увядало, опадая десятками и сотнями розовых лепестков, словно тающих в воздухе, изредка мелькая в лунном сиянии, которое ярким светом озаряло поляну. Вика не чувствовала ни дуновения ветерка, ни звука, ни шороха, словно время снова замерло, перестраивая и меняя её и без того запутанную дорогу жизни.

— В природе, чтобы отцвели такие деревья, требуется до двух недель, когда на ветках не окажется ни единого цветочного лепестка. Две недели, — Анна сделала ударение на последние слова. — В этом мире для прохождения периода цветения, этому дереву понадобилось около десяти минут.