— Ааа… Хотите воды? — хозяйка постаралась быть вежливой.
— Добрый день, — Бернардт чуть поклонился и протиснулся в дом следом. — Нет, благодарю. Признаться, не ожидал, что Ребекка пойдет к кому-то в гости. Извините, что не представился сразу — доктор Бернардт Штейн, на данный момент являюсь лечащим врачом Ребекки.
— Значит, сдали ее все же? Пропала девка, — женщина покачала головой, не став закрывать за доктором дверь, просто прошла следом за ним. — Мать мою свели в могилу, а деда от вас, душегубов, спасли. А что? Он сидит, глух и слеп уже. Чурбан, а не человек. Бекка придет, поговорит с ним или с собакой и уходит. Добрая она, хоть и дура.
— Наше заведение отличается от других, которые больше на похожи тюрьмы, если не хуже, — доктор Штейн показательно фыркнул, да и как тут удержать презрение к тем жалким клиникам, которые так и не смогли себя окупить и с каждым годом все больше разлагались. Доктор оглянулся на женщину и попросил:
— Не могли бы вы рассказать мне о Ребекке чуть больше?
— Недавно она просто пришла, как кошки приходят и уходят. Деда увидела, сидела и болтала с ним долго, потом ушла. Она редко приходит, не воровка, не наркоманка, просто дура. Больше я ничего не знаю, — женщина пожала плечами, — дважды ее мужики ждали, а она когда ничего так, а когда тупее овцы, куда позовут, туда и идет, а девка-то красивая…
— Понятно, — Бернардт подавил желание брезгливо передернуть плечами, он выудил из-под стола табуретку и присел, та была достаточно чистой.
Ребекка спустилась минут через десять, и просто вышла из дома, не прощаясь с хозяйкой, не окликая за собой доктора.
Она еще чуть поплутала по улицам, не волнуясь, идет ли за ней доктор, потом остановилась и сказала:
— Теперь вы покажите мне что-нибудь.
— Что? — удивился Бернардт. Ну и куда прикажете вести пациентку? Он растерялся, девушка смогла его смутить. — Например?
— Вы же как-то проводите свое время. Вам не понравится, что я выберу. Тут уж я постараюсь! — Ребекка впервые улыбнулась, хотя улыбка ее и была ехидно озорная, но шла ей куда больше сердитой сосредоточенности. Еще удивляли ее зубы — идеальные, белые, будто не было всякой дряни, сгубившей ее легкие.
— Ладно. Но придется идти быстро и потом вести себя прилично.
Он достал из кармана часы, до отбоя еще оставалось время, но не так много. Повернув в один из переулков, убедившись, что девушка следует за ним, Бернардт ускорил темп. Он остановил первый попавшийся кэб, и концом их путешествия стал Медицинский Музей Механики.
— Покажу твою модель легкого, — доктор Штейн придержал для Ребекки дверь.
— Я не люблю машины. Я их боюсь и не хочу видеть, что у меня внутри, — сказала девушка, совсем разочаровавшись в выбранном доктором маршруте.
По музею она ходила насупившись, со скрещенными на груди руками и мрачным взглядом, только хваталась за мужчину, когда на их пути возникал очередной порог.
— Пороги тебя пугают? Почему? — Бернардт осматривал все с интересом. Он бывал тут почти каждый месяц, а иногда чаще, если появлялись новые экспонаты, знал все, как свои пять пяльцев.
— Машины так же страшны, как и дома, и, тем более, двери, — Ребекка говорила шепотом, ведь в музее было тихо, она тоже решила не шуметь. — Пороги — разделительная полоса, отрезающая одну комнату от другой, дом от улицы. Знаете, что однажды она может разрезать и вас? Совсем как трамвайные пути, или бордюры. Никогда не стоит долго находиться в одном месте. Только двигаться.
— Как насчет коридоров? Они почти как вытянутые пороги, — доктору стало скучно. Похоже, девушка и вправду оказалась тихой сумасшедшей, без тайн.