Он закурил, выдыхая клубы ароматного дыма, совсем не похожие на обычный сигаретный. В коридоре грохнула дверь второй квартиры, которую они снимали. Бернардт только улыбнулся Бекке. Его, наконец, начала бить дрожь, и сигарета с не совсем законным содержимым очень помогала с этим справляться.

— Ну, пил бы вечерний чай у себя дома, читая, или сидел на работе, задержавшись до вечера, — Бекка поднялась, подошла и опустилась на ковер, у ног Бернардта.

Женщина закинула голову ему на колени, глубоко вдыхая дым от сигареты. Она не стала просить делиться с ней, сама не представляла, как спустя пять лет может аукнуться ее прошлая наркотическая зависимость. Но поучаствовать в курении пассивно казалось вполне безопасным.

Вечер подошел к концу, они заснули в сладковатой дымке непотушенной сигареты, раскидав вещи по полу. Сон затянул в спасительное забвение, избавляя обоих от тяжелого осознания происшедшего.

О, Бернардт хотел бы тут жить вечно! Наверное бы, даже мог это сделать. Проснуться, спуститься в кафе, зайти в парикмахерскую, достать необходимые вещи, прогуляться по книжным. Будто бы все нормально, и можно забить время разной чепухой, чтобы дождаться вечера в Ист-Энде.

Бекка большую половину дня, напротив, провела дома. Ей стоило отойти от вчерашней выпивки, привести мысли хоть в какой-то порядок. Женщина приняла ванну, распаковала свой старый чемодан — дурацкое вельветовое платье, в таком будет стыдно выйти из этого дома, но не стоит появляться в Ист-Энде в чем-то более приличном.

Бекка даже пробовала накидать на бумаге то, что ей известно, сложить это в подобие схемы, но от этого занятия снова заболела голова, которая к обеду более-менее отошла. Тогда она взяла темный плащ с шелковой отделкой, она купила его еще в Истборне, он закрывал невзрачное платье, и спустилась вниз.

Бекка подошла к консьержу и запнулась, не зная, как ей стоит назвать доктора, поэтому вышло сухо:

— Пожалуйста, передайте мужчине, проживающему со мной — Бартоломью Шрайберу из пятой квартиры, что я жду его в ближайшем… у вас есть, что посоветовать мне для раннего ужина? Что ж, спасибо, тогда, там я и буду его ожидать.

Через пол часа они встретились в ресторане.

— Кьянти, свинину, что-нибудь на закуску и пепельницу, — доктор уселся напротив Бекки и протянул ей два листочка. — Списался с Томасом, у нас есть вполне официальный статус барона и его невесты, прибывших в Лондон по делам его компании, и просто показать себя в свете. Он входит в несколько клубов, в которых числится, но никто его и в глаза не видел, так что мы сможем увидеть этих милых людей.

— Это хорошо, — Ребекка удовлетворенно кивнула. — Длинный Том много может рассказать об этих богатеях, его тетка любительница устраивать вечера знакомств, да еще и совладелица лучшего ресторана в Лондоне. Она, конечно, уже знать не хочет Тома. Но сам Том много помнит полезного, — женщина посмотрела бумаги, вернула их обратно доктору. — Никогда не дурила никого в паре. Нам надо быть убедительными, — она отрезала еще кусочек, отправила его в рот, задумавшись о том, что может быть, в ресторане она еще как-то вписывается в общество, но на каком-нибудь званом ужине придется еще совладать со всем этим многообразием вилок, ложек и прочего. — Как ты себя чувствуешь после вчерашнего?

— Это вопрос с подвохом, — Бернардт покачал головой. Потом улыбнулся, достал из кармана еще один лист бумаги. — Меня многие знают в высшем свете… заочно. Придется скрыть лицо дыхательной маской… Но тут нам повезло, возможно, среди наших клиентов найдутся те, на кого у меня есть компромат.

— Тогда не поскупись на хорошую модель маски, я бы не хотела, чтобы это напоминало… Ну, ты понимаешь, — Бекка снова опустила взгляд на свою еду.

Она умела говорить хорошо, выстраивать красивые и интересные фразы, но если приходилось упоминать о личном, то ограничивалась чем-то невнятным. Вообще было интересно, как весьма молодая девушка могла жить с мужчиной, у которого не только была металлическая маска вместо лица, но еще и в форме огромного. Не могли же их отношения ограничиваться только побоями со стороны Патрика.

— Я думаю, если Сэл сможет, стоило бы обыскать мастерскую и комнату Патрика, — предложила Ребекка. — Он умный человек, хоть мы и застали его в совсем плохом состоянии, он не мог ничего нам не оставить.

— Ну, я написал Сэлу записку, но он куда-то ушел. Скорее всего, в свой бывший дом, — тут голос доктора стал тихим, видно, тема была не слишком приятной, или скрывала чертовски темное прошлое. — Пока что можем заняться собирать факты и планировать, кого мы будем опрашивать первым. Мне очень интересно, как поставлялись детали, и почему сразу нельзя было заказывать их на одно лицо, если они собирают что-то одно? К чему трудности с доставкой? Просто положи в шкатулку и скажи, что это драгоценности покойной прабабушки… В конце концов, не к королеве же они их носят…

— Ну, это очевидно, раз такая секретность, значит, они собирают что-то незаконное, — Бекка посмотрела в окно, уже пора было собираться на встречу в "Слепом псе" с Томом. — Только я теряюсь, что это может быть, если даже Патрик отказался на них работать? Он очень хорошо получал за это.

Ребекка замолчала и окинула ресторан ленивым взглядом, потом чуть наклонилась к доктору:

— А ты не боишься, что кто-нибудь узнает тебя здесь?