А когда с мартом птицы летели домой,

Вырывалась из льда и плыла в летний зной,

Любовалась природы чудесной страной.

По ночам танцевала она на волнах

И являлась кому-то в сияющих снах,

Прогоняла от душ беспокойство и страх

И улыбкой своей, и журчаньем в устах.

И неслась по ручьям, в водопадах плыла,

Ей милы были свет и туманная мгла,

Не страшилась морозов, цвела от тепла

И любила весь мир так, как только могла.

Поэту хлопали. Стихотворение Хору снова понравилось, а Эвальд озабоченно порылся в своих нотах и с торжествующим видом выцепил из них нужные. Под обсуждение созданных шедевров Хор честно репетировал аккомпанемент, потом они успешно исполнили эту песню, а счастливый Алексис тихонько подпевал. После творческого эксперимента они просто говорили обо всем подряд, и, несмотря на серьезность произошедшего разговора с Эвальдом, Хор снова окунулся в веселую атмосферу.

У Хемин уже не могло возникнуть проблем с отцом. Проблемы могли возникнуть только у Байониса Эссентессера с Мальсом Эссентессером. Он тихонько вздохнул, осознавая, что все же его имя не сочетается нормально ни с одной фамилией, исключая ту, что использовалась вместо имени. Мальс Хор. Больше и не надо. Почетней и не надо — только б оставаться самим собой. Он давно выбился из системы и не желал подниматься на самые верха за счет её элементов. Хорошо что, в отличие от прочих учеников-Эссентессеров, новый преемник Маршала выбирался по таланту, а не по гороскопу, а выбиравшийся по гороскопу год назад умер от застарелой болезни.

В дверь решительно постучали.

— А ты обещал, Эви, что нас больше не потревожат, — капризно протянула Илана, глядя вслед брату, стремительно идущему к дверям.

Он замер на середине комнаты, потому что новый гость вошел сам. Вернее, гостья. Вернее, Адилунд Раль собственной персоной. Вернее, она, но и не она, поскольку Адилунд Раль не имела достаточной магической силы для того, чтобы войти в дом, открыв при помощи энергии запертый замок.

На лице Эвальда было написано изумление, граничащее с ужасом. Илана с недоумением моргала, Алексис вообще ничего не понимал, Хемена вдруг застыла каменным изваянием, а Хор… Хор просто улыбнулся, встал и сделал несколько шагов вперед, протягивая руки напарнице, которая неизвестный образом вернула магический дар.

— Поздравляю, Раль, — громко сказал он. — Правда, подозреваю, что с этого дня правила Объединенного Мира предписывают тебе иметь иную фамилию.

Она тоже шагнула ближе к нему, и лицо осветилось радостной улыбкой.

— Я — Мистераль, Хор, но для тебя навсегда останусь Раль.