— Вразумлять, — хмыкнул Сынри.

— Ты всё равно сейчас сам отсюда уедешь.

— С чего бы это?

Дед посмотрел на нас разок и, ничего не поняв, перевёл глаза на козырёк церкви напротив:

— Подкрасить бы надо, и крыльцо чуть осело, после зимы-то.

— С чего бы?

Я сделала глубокий вдох и, протягивая ему справку из консультации, опустила руку. Там же всё на русском! Что ж, жизнь вынуждает меня это произносить:

— Я жду ребёнка. От Джиёна.

Сынри вспышкой блеснул зрачками и, вытянувшись, остолбенел. На шее стала видна дёргающаяся артерия. Пульс у него участился. Замершие, мы смотрели друг на друга. Захочет ударить меня, или эти методы уже не работают? Будто очнувшись, Сынри мотнул головой и потёр лоб большим и указательным пальцами:

— Вот грязный ублюдок… — прошептал он своим ботинкам, к которым опустил лицо. — Он что, гондоны натягивать не умеет? Что ж за мразота эта тварь! — И, вдруг обреченно засмеявшись, он закинул голову назад, посмотрев на небо. — Всё возвращается на круги своя. Всё началось с беременности Вики, и вот, теперь ты на её месте?

— К счастью, я не на её месте. Я у себя дома, и я убью каждого, кто хотя бы попытается предложить мне аборт.

Муж… То есть, Сынри… Не знаю, стоит ли мне ещё называть его так? В общем, Сынри прямо посмотрел на меня.

— Я не предложу тебе аборт.

— Естественно, твоего мнения тут не спрашивали, — отвернулась я, поглаживая капот машины, в которой сидел водитель. На этот раз Сынри не брал такси, а нанял в аренду личный автомобиль бизнес-класса.

— Знаешь, где я был и что делал?

Я пожала плечами, не выказывая заинтересованности.

— У Вики. — Голова моя приподнялась, как у гуся, услышавшего шум. Сынри сумел завладеть моим вниманием. — Я предложил ей двухкомнатную квартиру в её городе и полмиллиона рублей за сына.

Стеклянными глазами, опешившая, я даже не моргала, но не могла не поторопить:

— И что же она? — Сошлись на двушке и миллионе ровно. Умеет торговаться, паршивка. — У меня едва не началась новая волна дурноты, как-то гадко и до озноба мерзко стало от понимания того, что мать… согласилась… продать своего ребёнка?! И… и за эту девушку, за эту личность я пережила всё, что пережила? За жизнь ребёнка, которую даже его мама оценила деньгами? Я, видимо, исказилась сильно в лице, потому что Сынри с волнением в меня вгляделся.

— Где он? Где мальчик?