– Ты помнишь свои сны?

Я лежала рядом с ним на кровати. Он то просыпался, то снова засыпал.

– Ага.

– Всегда?

– Чаще всего.

– Что тебе снится?

– Работа в основном, – ответил он. – Как я пытаюсь убедить людей в чем-то.

– В чем?

– В идеях.

– Которые ты придумываешь, пока спишь?

– Иногда. Но обычно во сне я не могу убедить их. Обычно они слишком бестолковые, чтобы понять.

– М много идей пришло к тебе таким образом? Во сне?

– Да, – ответил он, потом снова заснул.

На следующий день я поехала с ним в больницу на переливание крови. На это ушел почти весь день, потому что он был слишком слаб, чтобы ходить, и его приходилось перемещать из кресла в машину, снова в кресло, в больницу, в кресло, в машину, в кресло и, наконец, обратно в постель. Кровь в пакете была густой и темной. Она напоминала кровь из подкрашенного сиропа для фильмов о Дракуле. В больнице отцу выдали подогретые одеяла: их вынули из машины, похожей на холодильник. Ему было то холодно, то жарко, то снова холодно.

Я сидела с ним в комнате, в кресле, слушая, как посвистывает аппарат. Мне стало интересно, чью кровь он получает. Хотела спросить, но решила не привлекать внимания к пакету. Ему делали переливание примерно каждые десять дней. Это занимало несколько часов. После этого на его лицо возвращалась краска.

– Мне кажется, ему холодно, – сказала я медсестре, когда переливание подходило к концу.

– Все в порядке, – сказал он.

Я ждала, сидя в уголке.

– Мне кажется, ему может быть холодно, – повторила я несколько минут спустя. Я чувствовала, как дует холодным воздухом из вентиляции.

– Все в порядке, – повторил он.