– Как называется этот сорт? – спросил отец.
– «Плащ Иосифа», – ответил хозяин дома. – Наверное, потому что они все разных оттенков.
Когда мы вернулись домой и оказались за столом, я предложила отцу поменяться очками. На мне были те, что он подарил мне: в темной оправе, от
Он медленно, обеими руками снял очки.
– Осторожно, – предупредил он. – Если тронешь винты, испортишь линзы.
Его очки в моих руках казались живыми и хрупкими, как насекомые. Они все еще хранили тепло его лица.
Мы надели очки, посмотрели друг на друга и одновременно хихикнули. У нас были почти одинаковые диагнозы: близорукость и схожий астигматизм левого глаза.
– Никогда не выщипывай брови, особенно на переносице, – велел отец.
Мои брови росли неровной волной: с одной стороны был ее гребень, а с другой, противоположной, она опадала. Обе стороны соединялись посередине.
– Будешь выщипывать – волосы перестанут расти, и тогда тебе придется рисовать их карандашом, – его лицо скривилось, такие фокусы он осуждал и презирал. – Увидишь, – сказал он, касаясь моей переносицы. – Брови – твоя лучшая черта.
– Эй, я наполнил для тебя ванну, – сказал он как-то вечером, несколько дней спустя.
Я заглянула внутрь и увидела, что он зажег свечи и расставил их на бортике и на полке над раковиной. Лепестки роз плавали на поверхности воды – она светилась золотисто-желтым от пламени свечей. Должно быть, он оборвал лепестки с цветов в саду.
Как-то утром я зашла на кухню. Отец читал газету, Лорен разбирала почту. Когда я переступила через порог, он опустил газету и посмотрел на меня.
– Лиз?
– Да?
– Ты мастурбируешь?
Вопрос повис в воздухе. Нет, я не мастурбировала. И никогда не пробовала. Знала, что означает это слово, но не понимала, как это следует делать. Однажды во время урока танцев, несколько лет назад, когда мы разучивали какие-то движения, сквозь мое тело пронесся неожиданный вихрь удовольствия, и я выбежала из класса, спряталась в раздевалке, раскрасневшаяся и растерянная.
Я ничего не сказала и не пошевелилась.
– А следовало бы, – сказал он и снова уткнулся в газету.
Осенью, когда до окончания школы оставалось два года и на меня особенно давила необходимость зарабатывать оценки для поступления, отец попросил меня поехать с семьей на Гавайи. Мона тоже собиралась присоединиться.