У меня было много мыслей, но я не знал, как облечь их в слова. Было бы лучше втянуть и хорошенько их спляснуть.

Ничего… ничего не успевал увидеть. Всё просто проходило мимо.

В Чиангмае я задержался надолго. Мы ездили на велосипедах по национальному парку среди благородных оленей и слон вдалеке орал. Я приехал домой и пошёл в душ. Там я посмотрел в зеркало и осознал, что были люди, которые каждый день видели моё ужасное увядшее лицо. На ум пришла хорошая предсмертная записка. За каким хером я вообще сюда припёрся, лучше б в Сызрани в жопу девок трахал. Как можно было не любить котиков, они же русские. Мы пошли с немцем гулять по знаменитому ночному рынку. Я там поиграл на гитаре Найка Борзова верхом на звезде. Как раз в этот день был день рождения Сартра. Я приблизился к немцу, я должен был из уважения к Жан Полю кого-либо поздравить, другое живое существо. Я сказал ему, что пускай тебя не тошнит от всего говна вокруг и… Пусть твоё существование предшествует сущности. Он всё равно не понял, но нежно похлопал меня по плечу. Он откровенно угорал, что я последний парень, кого он вписывал, только женщины. Я ему комп сломал, душ оторвал.

Днём мы сходили на тайский массаж. Я решил, что меня будет мять и ломать женщина, а немцу не досталось. Он чуть ли не плакал от досады, а мне было весело смотреть, как его двухметрового выкручивает маленький мужичок.

Апатичным вечером мы сидели в уютном уличном кафе. Я разъяснял ему текст русского поля экспериментов, а он пугал меня комарами и заражением Денге. Мне нельзя было ничего такого подхватывать, тем более умирать: у меня не было медицинской страховки.

Там я познакомился с девушкой из Бирмы. У неё была аномально белая кожа. Её звали Лао, и она знала английский в совершенстве. Я был очень вялый, и этот дед немец за меня решал все дела с противоположным полом. Он взял у неё телефон. Вечером немец назначил ей со мной свидание.

Он оперативно организовал мне авторский концерт на сцене. Эта очаровательная девушка пришла на моё выступление. Немец сидел рядом и держал микрофон у струн пока я пел русский рок нулевых. Мне подарили тычиночные цветы женщины. Одна из них откровенно спросила, не хотел ли я заняться с ней сексом. Я возразил, не читала ли она Августина. Половой акт несовместим с совершенной, добродетельной жизнью. Ну я так ответил, потому что бирманка та пришла. Она подошла к нам, и мы сидели в кафе вместе, кайфовали. Я не мог поверить, что могло стать ещё хуже.

Знаешь, что труднее всего было понять в сексе с мёртвыми: кто из вас более гнилой человек. Я не был терпилой, я проработал принятие.

Это была художественная метафора, понимаешь. Ты зажимала орудие убийства прямо у себя между зубами, но не давала ему силы убить тебя. Набивали людям головы цифрами, начинали их безобидными фактами, пока их не затошнит. Ничего, зато им казалось, что они очень высоко образованные. У них даже было отчётливое впечатление, что они мыслят, что они двигались вперёд, хоть на самом деле они стояли на месте. И люди были счастливы, ибо факты, которыми они напичканы — это было нечто неизменное. Всё дело было в свободной эстетике, мораль ничего не значит. Мне приснилось, что ты меня убиваешь, но разве всё, что мы делали в жизни было не для того, чтобы нас любили чуть сильнее.

Нет, давай мы больше не встретимся. Просто читай меня — в напечатанных я был лучше, чем в произнесённых. В мире было слишком много красоты, чтобы просто взять и умереть.

Я такой же, как вы, пропащий. Шучу, конечно. Я серьёзный писатель и мне всё это нужно. Эта девушка из Бирмы лежала в постели и пялилась в потолок красными глазами, потому что потратила последнюю причину закрыть их. Но время-то шло.

Мечты не работали, пока не работал я. От большинства людей оставалось только тире между двумя датами. Прости, я был свиньёй. Жизнь меня душила, а я возбуждался.

Всё это уже было. Я тебя умело использовал. Мы любили гулять вместе. Я зарезал её прямо во дворе на глазах у всех, никто даже не пытался помочь, а ты вдруг осознала: за что я с тобой так.

Я предложил той девушке из Мьянмы раздеться, но не до нижнего белья, а прямо до сердца. АНАЛ СПАС

Я БОЛЬШЕ НЕ МОГ КАЖДЫЙ ДЕНЬ НАДО БЫЛО ЧТО-ТО ДЕЛАТЬ КАЖДЫЙ ДЕНЬ Я ПРОСЫПАЛСЯ И НАДО ЧТО-ТО СДЕЛАТЬ А ИНОГДА ПОСРЕДИ ДНЯ РАЗ И НАДО ЕЩЁ ЧТО-ТО НОВОЕ СДЕЛАТЬ ПРЯМО СЕЙЧАС

Я умер или просто устал. Кем я вырос когда был. Ты просто знай, что я дрочил на тебя. Русские мои девочки, девчонки мои маленькие, сладенькие анальные принцессы. Помните, девочки мой наказ: сначала искусство, мужчины потом.

Мы стали лучше. Во время анального сношения с девчонкой хер какой бы он ни был следует заталкивать до упора. Если уж делать, то как надо, тотально, полностью тонуть в её выносливой жопе. Это было лишь одним достоинством русских девчонок — уникальная возможность трескать её в зад хотя бы через день.

Этот немец ошарашенно смотрел на меня. Эта девушка и фоткалась со мной и угощала меня сладостями в кафе, а я просто молчал. Она была студенткой местного вуза. Чиангмай — город сочной молодёжи. Её английский был разговорным, и она сказала, что уедет в Вашингтон работать в СМИ. Мой английский был до сих пор уровня полного дегенерата. Мне по русски-то лень перелень было изъясняца. Если всё и так было в порядке, зачем нужно говорить. И когда я чё-то пытался самое элементарное промямлить все помогали мне, они даже говорили вместо меня.

Вечером мне опять умело организовали свидание с ней. Немец позвонил ей и велел ждать меня во столько-то в таком-то месте. Она немножко выгуляла меня, и я решительно заявил, что буду водить её скутер. Опыта вождения у меня было 0, в Ханое не считается. Но она позволила. Просто когда девушке наглядно демонстрируешь какой-то ты библейский герой она даёт сразу. Обязательно анально, потому что это высший уровень сложности физического овладевания женским телом. С влагалищем всё как-то худо-бедно получалось, а вот с аналом так просто не выйдет.

Я приехал сперва в буддийский храм. Мы посидели там. Мне вспомнилось, что все великие мастера, все великие ученики Гаутамы Будды: Махакашьяпа, Майтрея, Моггальян — все они стали просветлёнными. Все, кроме Ананды проснулись. Ананда был двоюродным братом Гаутамы Будды. Он был на протяжении всей жизни рядом с мастером, заботился о нём и приводил к нему людей, чтобы те могли задать Гаутаме Будде любой вопрос. Между братьями был контракт: Ананда в любое время дня и ночи должен всегда быть рядом и слушать ответ. Однажды Гаутама Будда увидел Ананду плачущим и тот ему во всём признался. Гаутама Будда тут же спонтанно ответил: между тобой и предельным осталось только одно препятствие — моё присутствие.