- Где я научился боксу? – продолжал я. – Жизнь научила. Дворовые драки, немного техники я выучил по учебнику. Почему я интересуюсь Штерном? И это не секрет. Я работал прорабом в Кремле, там я и познакомился случайно со Штерном. Всё дело в том, что он и я – евреи. Отсюда наше шапочное знакомство. Но близко я его не знаю. Так, больше здоровались при редких встречах. Штерн пообещал найти мне хорошую работу.
Выдав эту порцию лжи, я отметил, что Максим меня внимательно слушает и сообщил:
- Я действительно не рэкетир. Так получилось, что в стенах тюрьмы после стихийно возникшей драки все подумали, что я из геев. Сначала я хотел отказаться от этого, но потом решил играть выпавшую мне роль и дальше. А теперь что касается всех моих странных запросов в инете… Да, мне была интересна судьба Штерна и я с удовольствием встретился бы с ним снова, тем более его перевели в класс Д и никаких преград для общения между нами больше не существует.
- Зачем вы хотели встретиться с ним, Рабер? - спросил Максим. – Теперь в том положении, в котором очутился Штерн, вряд ли он сможет предложить вам хорошую работу.
- Мне хотелось с ним поговорить о своём, - объяснил я.
- Но общение с государственным преступником автоматически сделает вас, Рабер, его сообщником! – строго произнёс Максим.
- Но я же с ним ещё не общался, - возразил я. – Так что пока я не попадаю в эту категорию.
- Значит, это всего лишь ваши мечты, - кивнул понимающе Максим. – Жаль. Очень жаль.
- Вам жаль, что вы не можете меня обвинить в государственной измене? – удивился я.
- Нет, - отрывисто бросил он. – Вы не понимаете, Рабер, почему я сказал это.
- Может быть и понимаю, - загадочно произнес я. – У каждого человека в шкафу имеется свой скелет.
- Это к чему вы клоните? – Максим посмотрел на меня насторожено.
- Штерну действительно можно посочувствовать, - объяснил я. – Он интересный человек…
- И что?
- Зачем вам, господин подполковник, нужен Штерн? – спросил я, зная, что рискую за свой вопрос получить пулю в живот.
- За его поимку назначено вознаграждение! – напомнил Максим. – А почему бы и нет?
- Не верю, - я мотнул головой. – Я не полицейский. Но это не мешает мне быть человеком аналитического склада ума. Вы совсем не похожи на человека, который польстится на сто тысяч рублей за предательство.
- Штерн мне приятелем никогда не был, и никакого предательства в этом нет, - возразил Максим. – Этого требуют государственные интересы!
- Бросьте это словоблудие, Максим, - я определил, что начальник лагеря не заметил перемены наших ролей и теперь не я, а он оправдывался предо мной. – Какие государственные интересы? Наказать человека длительным тюремным заключением, который просил разрешить Государственную думу дать больным людям медицинскую помощь? Или вы хотели видеть Штерна в числе расстрелянных за то, что он вкладывал миллионы рублей в развитие науки?
- Рабер! – вскричал Максим. – Довольно! Прошу вас, скажите мне, вы знает! Где находится Штерн?