Глава 21. Подстава
POV Дешон Аррана
Я злился на самого себя. Потому что нас прервали. Потому что проявил подобную слабость. Потому что пока наслаждался самой противоречивой и соблазнительной женщиной в мире и столь беспечно оставил свой пост, что-то успело случиться.
Пока стремительно возвращался туда, где оставил племянника, в голове стучала только одна мысль.
"Лишь бы с Харри всё было в порядке".
Я вырастил этого мальчугана! Помню его бегающим по моему особняку в коротеньких штанишках и вечно разбитыми коленками. Что вообще-то не было принято в высшем обществе. Неопрятный вид и подобные травмы считались чем-то плебейским, недостойным наследника высших родов. И уж подавно это касалось будущего Императора и члена рода Аррана.
Но ни моему отцу, ни брату не было дела до Харальда. Для них главное заключалось в том, что он родился, существует и ему наняли не в меру строгих нянек и учителей. А остальное уже не их проблема.
Отца, Императора Вогона, всегда интересовала только власть и ничего больше. Это я узнал на собственной шкуре. Инжена, моего сводного брата, только развлечения. Карты, женщины и алкоголь, которым он заливался вплоть до самой смерти.
Так каждый из них и умер. Вогон на троне на очередном бесконечном по счёту собрании совета, а Инжен на какой-то очередной бабе среди десятка бутылок спиртного. Оставив меня и Харальда, как и всегда, предоставленными самим себе.
Я сам вырастил племянника. И позволял ему гораздо больше, чем дозволялось мне. И если по чести? То гордился этим.
Как часто я сам ненавидел тот факт, что меня признали? Гадал, не было ли мне проще остаться бастардом, рождённым от знаменитой куртизанки Дирима и правителя Андии?
Меня лишили детства. Заперли в затхлой классной комнате и учили, не брезгуя ничем, в том числе и розгами. Чтобы вытравить из меня свободный дух и стремления к каким-либо не соответствующим моему положению амбициям. А я был всего-то не наследным принцем-бастардом без какого-либо права на трон.
Что тут говорить о Харальде?
Конечно же, я позволял ему гораздо больше, чем думали наши родственники. Каждый год забирал его к себе на целое лето в собственное загородное поместье и нещадно врал о том, как истязаю и мучаю его дисциплиной.
И позволял ему... всё. Хочет дружить с соседскими детьми помещиков, крестьян или даже слуг? Да, пожалуйста. Носиться с утра до вечера по округе, набивая себе шишки? Нет никаких проблем. Прогуливать уроки? Ладно, иногда это полезно. А учитывая, как в остальные месяцы его душили правилами и учёбой? Прогуливать надо. Вспоминая, каким забитым он был в первые года, боясь нарушить навязанное ему расписание? Нет. Я ни о чём не жалею. И сам не раз проводил с ним время. Рыбачил, охотился, устраивал пикники и сельские праздники, до поры до времени потворствуя его ребяческим проделкам. При этом завидовал парню, так как сам был лишён таких простых радостей жизни.
Но я искренне любил Харри. И сейчас мне на самом деле было страшно за него. Если с ним что-то случится…
Стремительно зашёл в оранжерею и увидел племянника на земле. Бледного и окровавленного. С растекающейся под ним тёмно-красной лужей, от которой внутри всё заледенело и парализовало. Толпы народа отхлынули от этого места, как от чумного, некоторые кричали и тряслись в страхе, а кто-то ревел в голос, причитая о несправедливости судьбы или о том, что сами чуть не лишились жизни.
- Что произошло? - потребовал отчёта у агентов, приставленных к племяннику, в то время как на самом деле хотелось придушить их за беспечность.
Что допустили это.
Но прежде надо проверить Императора.